Последние отзывы

  47  

Она не сразу поняла, что произнесла. Блейк мельком посмотрел на себя - такой же ошарашенный, как Диона. Его подбородок окаменел, и он громко выругался.

Щеки Дионы внезапно обжег горячий румянец. Нелепо продолжать стоять здесь, но она оказалась не в состоянии пошевелиться, очарованная и изумленная своей реакцией или, скорее, ее отсутствием. Столь же завороженная, как птица перед коброй - сравнение по Фрейду в чистом виде.

- Должно быть, я экстрасенс, - неловко пошутил Блейк. - Я только что подумал: эта крошечная штука, надетая на вас, возбудила бы и мертвого.

Диона даже улыбнуться не смогла. Она очнулась от оцепенения и со всей возможной скоростью, тем не менее стараясь не бежать, выскочила из комнаты.

Ее все еще тревожила странная сухость во рту, когда она переодевалась в старую одежду, а не в обтягивающие обновки, которые носила в последнее время. Теперь нет причины обольстительно одеваться. Эту специфическую проблему Блейк преодолел, и Диона не собиралась играть с огнем.

Хотя вскоре она обнаружила, что Блейк словно и не заметил ее возвращения к прежним нарядам и целомудренным ночным сорочкам. Он ничего не говорил, но Диона всегда чувствовала на себе синий огонь его глаз, когда они находились вместе. В ходе лечения ей постоянно приходилось его трогать, и постепенно она привыкала к тому, что его пальцы часто прикасались к ее ноге во время массажа, а тела терлись друг об друга, когда они плавали.

Блейк смог стоять самостоятельно, не опираясь на руки, намного быстрее ее ожиданий. В первый раз он покачнулся, но ноги удержали его, и Блейк восстановил равновесие. Он трудился упорнее, чем любой пациент, который у нее был раньше, стремясь избавиться от зависимости инвалидного кресла. Каждую ночь Блейк расплачивался мучительными судорогами. Но и не думал сбавлять убийственного темпа, который установил для себя. Диона больше не подталкивала его, он сам это делал. Ей оставалось только стараться не позволять ему навредить себе и расслаблять его мышцы в конце очередной тренировки растиранием и сеансами в бассейне.

Иногда у Дионы комок в горле вставал, когда она видела, как Блейк, сжимая зубы, доводит себя до предела. Скоро он зашагает, а она уедет к следующему пациенту. Сейчас Блейк совершенно не походил на человека, которого она встретила пять месяцев назад. Он значительно окреп, покрылся красновато-коричневым загаром и нарастил мускулы. Вернул свой вес и даже набрал немного больше, однако все это пошло в мышечную массу, и был столь же здоров, как какой-нибудь профессиональный спортсмен. Диона не могла проанализировать эмоции, пронизывающие ее, когда она смотрела на него. Конечно, присутствовала гордость, даже некоторое собственничество, но также что-то еще - вызывающее томление и жар в теле, отчего она ощущала себя более живой, чем когда-либо. Она изучала Блейка, позволяла ему трогать себя и никогда не думала, что сможет почувствовать такую близость с мужчиной. Диона знала его, знала о его ярко выраженном упрямстве, о сорвиголове внутри него, смеющемся опасности в лицо и с радостью принимающем любой вызов. Знала, что у него быстрый, острый ум, взрывной характер и что одновременно он невероятно нежный. Дионе был знаком его вкус, твердость его рта, мягкость его волос и кожи под ее трепещущими пальцами.

Блейк становился очень важным для нее, и, когда она позволяла себе размышлять об этом, ею овладевал страх. Диона не могла позволить такому случиться. Блейк все меньше и меньше нуждался в ней, и однажды - в ближайшем будущем - он вернется к свои делам, а она уедет. Впервые мысль о расставании с пациентом причиняла боль. Диона полюбила огромную прохладную гасиенду, гладкую плитку под ногами, безмятежное пространство белых стен. Долгие летние дни, которые они провели вместе в бассейне, разделенный друг с другом смех, часы работы, даже пот и слезы создали такую сильную связь между ними, что для Дионы она была почти невыносима.

Оказалось нелегко принять, что она полюбила Блейка, но, наконец, Диона перестала скрывать это от себя. Слишком часто в прошлом она практиковала самообман. Озарение, что к ней наконец пришла любовь было сладостно-горьким - Диона не ждала, что из этого что-нибудь получится. Одно дело любить Блейка и совсем другое - позволить ему заниматься с ней любовью. Диона наблюдала за ним с тоской в глазах, но решительно настроилась накапливать воспоминания о времени, проведенном вместе, и не допускать, чтобы какие-либо тени омрачили этот период. Она дорожила, как крупицами золота, его глубоким смехом, горячими проклятиями, вырывавшимися у Блейка всякий раз, когда его ноги не подчинялись ему, и ямочкой на щеке, когда он, ликуя, смотрел на нее.

  47