209 
— Он находится в опасности из-за Драко. Если бы Драко как, вы говорите, убежал, я подумал бы, что он сделал это в какой-то степени, чтобы защитить Гарри. Он должен знать, что от него требуется.
У Сириуса отпала челюсть.
— Вы ведь не думаете, что он боялся убить Гарри?
Дамблдор только смотрел на него. Хотя он был прозрачным, его пристальный взгляд всё ещё пронзал насквозь.
Сириус выругался.
— Он сказал, что не может нам обещать, что не опасен, — мягко сказал Лупин.
— Мы должны найти его, — сказал Сириус.
— Я согласен, — спокойно сказал Дамблдор. — Это обязательно нужно сделать.
Лупин откашлялся.
— Я думаю, меч позволяет ему скрывать свое местоположение до некоторой степени. Я бы попробовал Заклинание Нахождения, но могу справедливо рассудить, что оно не поможет.
— Нет, — сказал Дамблдор. Его голос звучал слабее. Присмотревшись, Сириус заметил, что дымное облако стало размытым по краям. — Нет, это не поможет. И он забрал с собой Эпициклический предмет, не так ли? Очень умный молодой человек… — голос Дамблдора внезапно дрогнул и стал неслышимым, как будто он терялся в тумане. Он, казалось, становился более прозрачным — думал Сириус, настолько прозрачным, что Блэк смог разглядеть камни в противоположной стене через прозрачного директора. Он исчезал.
Сириус наклонился вперед и схватился за ручки своего стула.
— Профессор…
На мгновение, дрожащий контур директора стал более ясным.
— Гарри, — сказал он. — Гарри может найти его. Они могли прервать связь, которая существует между ними, но она ещё есть. Гарри, если захочет, сможет снова установить связь.
Сириус услышал, как его голос треснул.
— Как он это сделает?
Но когда Дамблдор заговорил снова, его голос слегка колебался, как будто он говорил под водой, неразборчиво. Сириус сопротивлялся желанию вскочить на ноги и прикоснуться к облаку в форме директора — ему показалось, что он увидел, как Дамблдор посмотрел на него, подмигнув, прежде чем туман, который составлял его форму, не распался на множество частей и не превратился в воздух.
Глаза Сириуса опустились к человеку на кровати, чья грудь все еще вздымалась, и опускалась с тихим выдохом. Он снова почувствовал руку Лупина на плече, на сей раз, это означало поддержку, а не предостережение.
— У меня нет даже слабого предположения, что делать, — спокойно сказал Сириус. — Скажи мне, что делать.
— Я думаю, что первым делом мы должны поговорить с Гарри. Он должен знать, что происходит. Если он хочет помочь нам найти того, кто был или не был пробуждён, чтобы убить его — я знаю, что ты собираешься сказать: это не ошибка Драко, я понимаю, что ты прав, но… я только думаю, что это должен решать Гарри. Ты не согласен?
Сириус не ответил.
— Ты думаешь, министерство должно знать о пропаже Драко?
Лупин колебался. Сириус знал, что Рем не доверял Министерству и его чиновникам, которые вплоть до 1950 считали, что нужно «сначала убить, а задавать вопросы — позже», полиция так поступала и с оборотнями.
— Я сначала предпочёл бы узнать, сможет ли Гарри его найти.
Они оба обернулись и увидели, что в дверь вошел Снэйп. Сириус чувствовал знакомое урчание в животе, которое раздавалось всегда тогда, когда он видел Снэйпа. Северус казалось, не был удивлён, что Дамблдор пропал; он подошёл к столу возле кровати и начал складывать всё в карманы — ступку, пестик, флягу.
Сириус поглядел на Снэйпа с издёвкой.
— Что-то сильно тихо, — сказал он.
Лупин прочистил горло, глядя на Снэйпа.
— Кажется, репортёры ушли, — сказал он. — Ты избавился от них?
Мастер зелий покачал сальной головой.
— Нет. Я этого не делал. Они узнали о более интересном событии внизу, в холле.
Лупин прищурился.
— О более интересном событии?!
Снэйп выпрямился и ухмыльнулся им обоим.
— Внизу, в холле — крыло, в котором содержатся сумасшедшие преступники. Сегодня утром туда привезли ещё одного.
Сириус смотрел на него безучастно.
— Люций Малфой мёртв, — сказал Снэйп. — Убит в своей камере.
— Вали отсюда, Блэк.
Сириус шёл вниз по коридору к крылу клиники C. Мунго, где размещались сумасшедшие преступники. Снэйп сторонился его, огонь, пылающий в его черных глазах — жуках, обнажал его ярость. Северус обернулся и попятился, впиваясь взглядом полным ненависти в Сириуса:
209 
