268 
— С чего бы ему оставлять здесь это? — громко изумился он.
Драко пожал плечами:
— Без понятия. Но я скажу тебе одну вещь: когда я наконец соберусь написать Лучший в мире путеводитель для психов, это место удостоится восторженного отзыва. Размещение — превосходное. Одежда и оружие — предусмотрено. Местный главный псих, похоже, оставил нас одних, пока он действительно не понадобится. Психорейтинг четыре с половиной звездочки. Будь здесь еще еда, я бы поставил пять.
Гарри, у которого в желудке от голода начинало бурчать, был в ужасе:
— Здесь нет еды?
Драко покачал головой:
— Я не нашел, хотя несколько раз осмотрел комнату.
— Думаю, что все равно не стоило бы доверять тому, что для нас здесь приготовили бы.
Осторожно держа меч, Гарри прошел и плюхнулся на скамью, начав его изучать. Драко присоединился к нему со своим мечом.
— Эй, Поттер, я тут нашел у себя в кармане Зубозастревательный Шоколадный батончик. Хочешь половинку?
— Лучше оставь, — мрачно отказался Гарри. — Возможно, это все, что у нас есть, — он раздраженно покосился на Драко, поедающего свою половинку.
— Я думаю, тебе стоило бы сейчас занять свой маленький разум тем, как нам отсюда сбежать.
Драко проглотил и скорчил рожу:
— Бр-р… Как паклю жуешь… Слушай, Поттер, отсюда нет выхода.
— А откуда у тебя такая уверенность?
— Ну, здесь нет ни окон, ни дверей, никаких тайный ходов, никаких щелей между камнями — даже наверху…
— А я-то думал, что ты Составитель Планов! И что же с тобой случилось?
— Я не сказал, что у меня нет плана: у меня их целых три.
— И какие же?
Драко пожал плечами:
— Первый: дождаться, пока Слитерин придет и убьет нас. Второй: ждать здесь, когда придет Слитерин и сделает нам что-то настолько ужасное, что мы сами пожелаем умереть.
— А третий?
— Слитерин совершенно забыл про нас, и мы умрем от голода. По сравнению с предыдущими вариантами это просто победа.
— Умрем от голода? — взвился Гарри. — И это план, который ты называешь выигрышным!? — Просто мне показалось, что это было бы наилучшим выходом.
— Ха! — мрачно произнес Гарри. — Мы съедим друг друга, как те американцы, чей самолет потерпел катастрофу…
— Что ж, на то были особые обстоятельства, — заметил Драко, — только они имели выбор — та еда, что раздается в полете. У нас его нет.
Гарри по-прежнему выглядел мрачным.
— Отлично, теперь я буду более осмотрительным.
— Это почему? — уязвленно поинтересовался Драко.
— Я тебя знаю: как только голод даст о себе знать, ты стукнешь меня по башке и брезгливо сожрешь с последним кусочком шоколадки.
— Ничего подобного.
— Еще как сожрешь.
— Это бессмысленный спор.
— Зато он помогает провести время.
— Я могу придумать лучший способ провести время.
— Не знал, что ты делаешь такие бутерброды…
— Что? Бр-р, это отвратительно, я не это имел в виду. Даже если бы я делал такие бутерброды, ты был бы последним в моем списке — ты слишком маленький и лохматый.
— Я такого же роста, как и ты! Не знаю — да любой, кто одевается также, как и ты… всем вниманием обязан только своим волосам…
— Внимание к моим собственным волосам не делает меня геем. А вот внимание к твоим волосам вполне могло бы сделать. В любом случае, это смехотворное предположение. Кто гей — я?! Я, Драко Малфой, в которого влюблены все женские особи старше двенадцати? Тот, кого журнал «Юная ведьма» уже шесть раз вносила в список Самых Желанных? Автор ставшей бестселлером автобиографии «Почему мне нравится заниматься этим с девчонками?»
— Стой. Не смеши меня. У меня уже живот болит. И все тело ноет.
— Вполне может быть, — согласился Драко. — Слитерин шарахнул тебя об стену. У тебя теперь фонарь под глазом. Очень спортивный вид.
— Зато ты очаровательно невредим, — обиженно заметил Гарри.
Вместо ответа Драко поднял руку и закатал рукав: правое запястье распухло и стало иссиня-черным:
— Растяжение, — коротко пояснил он.
Гарри присвистнул:
— Похоже, тебе больно…
— Да ерунда, все прекрасно.
— Помолчи, Малфой. Хочешь, я попробую полечить его?
268 
