Он замер пораженный.
– Постригся?
– Да. Ты хочешь видеть меня с распущенными волосами, а я хочу видеть тебя со стрижкой.
– Почему?
Мэри окинула его проницательным взглядом.
– У тебя длинные волосы не потому, что ты индеец. Ты ходишь с длинными волосами, чтобы позлить горожан, еще раз напомнить про индейскую кровь. Так пойди и постригись.
– Короткие волосы не сделают меня индейцем меньше, чем я есть.
– Длинные волосы не делают тебя индейцем больше, чем ты есть.
Она смотрела так, словно собиралась оставаться на месте до Судного дня, если он не согласится постричься.
Вульф внезапно сдался:
– Ладно, постригусь.
– Хорошо. – Мэри улыбалась, поднялась на цыпочки и поцеловала его в уголок рта. – Спокойной ночи. Спокойной ночи, Джо.
– Доброй ночи, Мэри.
Когда она ушла, Вульф устало провел рукой по волосам и нахмурился. Зачем он согласился подстричься? Он поднял глаза и заметил, что Джо смотрит не отрываясь.
– Что мы будем делать?
– Все, что сможем, – твердо ответил Вульф.
***
На следующее утро Мэри покупала в магазине продукты. Посетители сбились в маленькие группы по два–три человека и шептались об изнасиловании. Имя жертвы вычислили быстро. Это была Кэти Тил, младшая сестра которой, Криста, училась у Мэри. В бакалее Мэри услышала шепот о том, что вся семья девочки раздавлена случившимся.
В ряду с мукой и крупой она столкнулась с Дотти Ланкастер, которую сопровождал молодой человек. Мэри предположила, что это сын Дотти.
– Доброе утро, Дотти, – вежливо поздоровалась Мэри, стараясь не думать, что возможно именно Дотти распустила сплетню о них с Джо.
– Здравствуйте. – У Дотти был вид страдающего человека, а не привычно недовольного. – Вы слышали о несчастной девочке?
– Не слышала ничего другого с тех пор, как вошла в магазин.
– Они арестовали того индейца, но шерифу пришлось его отпустить. Надеюсь, теперь вы будете более осторожны в выборе людей, с которыми имеете дело.
– Вульфа не арестовали. – Мэри с трудом сохраняла спокойный тон. – Его допросили, но во время нападения он находился на ранчо Уолли Раско, и мистер Раско подтвердил это. Вульф Маккензи – не насильник.
– В свое время суд подтвердил, что он насильник, и приговорил его к тюремному заключению.
– А потом полностью оправдал, когда истинный виновник был пойман и признался в преступлении, за которое осудили Вульфа.
Дотти отодвинулась, ее лицо побледнело до синевы.
– Это индеец так говорит, но, насколько нам известно, его освободили досрочно. Понятно на чьей вы стороне, недаром якшаетесь с этими индейцами со дня приезда в Рат. Вспомните, мисс, старую поговорку: «кто спит с собаками, тот нахватает блох». Маккензи – грязный индейский мусор…
– Ни слова больше, – прервала ее Мэри, делая шаг в направлении к Дотти. Щеки покраснели от ярости, рука чесались от желания ударить по лицу самодовольной женщины. Тетя Ардит твердила, что леди никогда не скандалят, но Мэри была готова навсегда отказаться от этой чести. – Вульф – приличный, трудолюбивый человек, и я не позволю ни вам, ни кому-либо другому порочить его имя.
Лицо Дотти пошло пятнами, но что-то в глазах Мэри заставило ее воздержаться от дальнейших бранных слов в адрес Вульфа. Вместо этого она наклонялась и прошипела:
– Вам бы лучше побеспокоится о себе, мисс пай-девочка, или накличете неприятности.
Мэри наклонилась еще ближе и с презрением спросила:
– Вы мне угрожаете?
– Мама, пожалуйста, – прошептал молодой человек и дернул Дотти за руку.
Она оглянулась на сына. Выражение лица женщины сразу смягчилось. Дотти выпрямилась и проследовала в противоположную сторону, высокомерно бросив Мэри:
– Запомните мои слова.
Бобби очень расстроился. Стиснув руки, он поспешил за матерью. Мэри сразу пожалела, что позволила небольшому столкновению перерасти в неприятную сцену. Как следовало из рассказа Джо, у Бобби хватало проблем. Не надо было добавлять еще одну.
Она несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь восстановить самообладание. Но чуть не потеряла его снова, когда заметила в проходе несколько человек, уставившихся на нее во все глаза. Очевидно, они слышали все до последнего слова и выглядели потрясенными и жаждущими крови. Можно не сомневаться, часа через два весь город будет знать, что две школьные учительницы поссорились из-за Вульфа Маккензи. Беззвучно застонав, она взяла с полки пакет муки. Еще один скандал – именно то, что не хватало Вульфу.