229 
Грязь вокруг яйца запузырилась.
И взорвалась.
Земля сползла с него, словно лимонная кожура. Капли дымящейся грязи окропили волшебников, бросившихся искать укрытия под деревьями. Только Койн, Лузган и Кардинг остались наблюдать за тем, как на лугу поднимается сверкающее белое здание, с которого сыплются трава и комки земли. Позади рвались в небо другие башни; сквозь воздух прорастали контрфорсы, объединяя все в одно целое.
Лузган заскулил, почувствовав, как почва уплывает из-под ног и заменяется плитками с серебряной искрой. Этот пол неумолимо устремился вверх, заставив казначея покачнуться, и вознес всю троицу высоко над деревьями.
Крыши Университета промелькнули и остались далеко внизу. Анк-Морпорк раскинулся у них под ногами, как карта; река была плененной змеей, а равнины – туманным, смазанным пятном. У Лузгана заложило уши, но подъем продолжался – все выше и выше, в облака.
Наконец, промокшие и замерзшие, они вырвались под обжигающие лучи солнца. Вокруг во всех направлениях простирался облачный покров. Рядом поднимались другие башни, ослепительно сверкающие в резком свете дня.
Кардинг неуклюже опустился на колени, осторожно потрогал пол и подал Лузгану знак сделать то же самое.
Лузган прикоснулся к поверхности, которая была куда более гладкой, чем камень. На ощупь она походила на теплый лед, а с виду – на слоновую кость. Она не была абсолютно прозрачной, но создавалось впечатление, что ей хотелось бы таковой стать.
У Лузгана возникло отчетливое ощущение, что если он закроет глаза, то пол под ним вообще пропадет.
Его взгляд встретился со взглядом Кардинга.
– Не смотри на, гм, меня, – буркнул он. – Я тоже не знаю, что это такое.
Оба волшебника взглянули на Койна.
– Это магия, – пояснил мальчик.
– Да, господин, но из чего это сделано? – спросил Кардинг.
– Из магии. Из сырой магии. Затвердевшей. Свернувшейся. Обновляющейся с каждой секундой. Для постройки нового дома лучше материала не найдешь.
Посох полыхнул огнем, рассеивая облака. Внизу появился Плоский мир, и отсюда, сверху, можно было увидеть, что он действительно представляет собой диск, приколотый к небесам при помощи стоящей в его центре горы Кори Челести, на которой обитают боги. Волшебники узрели Круглое море, которое было настолько близко, что в него, наверное, можно было нырнуть прямо отсюда; заметили громадный, сплюснутый континент Клатч. Краепад, окружающий Край света, казался сверкающей дугой.
– Он слишком большой, – пробормотал Лузган себе под нос.
Мир, в котором жил казначей, простирался ненамного дальше ворот университета, и Лузган никогда не жаловался на его размеры. В таком мирке человек может чувствовать себя уютно. А вот где он точно не может чувствовать себя уютно, так это стоя в воздухе на высоте полумили от земли на чем-то, чего, некоторым фундаментальным образом, просто не существует.
Эта мысль повергла его в шок. Он был волшебником, и он беспокоился насчет магии.
Осторожно, бочком, он придвинулся к Кардингу.
– Это не совсем то, чего я ожидал, – заметил старый волшебник.
– Гм?
– Отсюда, сверху, он кажется гораздо меньше…
– Ну, не знаю. Послушай, я должен сказать тебе…
– Посмотри-ка на Овцепики. Такое впечатление, можно протянуть руку и коснуться их. Они разглядывали отделенную от них двумя сотнями лиг величественную горную гряду, сверкающую, белую и холодную. Ходили слухи, что если путешествовать в сторону Пупа через потаенные долины Овцепиков, то в промерзших землях под самой Кори Челести можно обнаружить тайное царство Ледяных Великанов, которые были заточены там после последней великой битвы с богами. В те дни горы были островками в огромном море льда, и лед до сих пор правил в Овцепиках.
– Что ты сказал, Кардинг? – улыбнулся сияющей золотом улыбкой Койн.
– Воздух здесь очень чистый, господин. И горы кажутся такими близкими, маленькими. Я сказал, что почти могу дотронуться до них.
Койн махнул ему, приказывая молчать, и, вытянув худенькую руку, традиционным жестом закатал рукав, показывая, что никаких фокусов здесь нет. Сделав ладонью зачерпывающее движение, он повернулся к волшебникам, сжимая в пальцах то, что несомненно было пригоршней снега.
Двое волшебников в потрясенном молчании смотрели, как снег тает и капает на пол.
Койн расхохотался.
229 
