78 
А сейчас там, в дыму, задыхались самые близкие, самые родные люди, без которых Олег просто не представлял своего существования. Папа, мама и сестренка – вот его вселенная, его центр мироздания, так было всегда, и так должно продолжаться!
Но... Варюха сейчас в лапах безумной твари, а мама с папой...
Нет, с ними все в порядке, этот, как его – а, Подольский – ничего ведь плохого Мартину не сказал, он, Олег, непременно почувствовал бы это. Потому что Мартин тоже привязался к семье Ярцевых, своей ведь нет, вот он и отогревается у них дома.
Сердце давно уже переместилось из грудной клетки кудато в горло, вытеснив кадык, дышать и до этого было трудно, а теперь так совсем нереально. Но он уже рядом с домом...
– Олежечка, слава богу! – от своей калитки метнулась навстречу Матрена Ивановна, лицо старушки было мокрым от слез, руки тряслись. – Я уже не знала, что делать! Участковому звоню – не отвечает, в милицию пробовала – почемуто сбрасывают все время. Хорошо хоть, пожарные ответили, едут вроде! У меня чуть сердце не разорвалось...
– Спасибо, баба Мотя, – просипел Олег, врываясь в распахнутые ворота, – хоть ктото пытался помочь.
– Да как же... – Бабулька засеменила следом за соседом, но Мартин не очень вежливо отстранил ее и закрыл ворота – свидетели сейчас ни к чему, пусть даже и доброжелательные.
Видимость во дворе с хриплым кашлем стремилась к нулевой, дым буквально пропитал весь воздух. Но слышно было хорошо, правда, ничего нового Олег не услышал – обычный незатейливый мат.
Вот только доносился он с необычного места – откудато с земли.
– Мама! – попробовал крикнуть Олег, но тут же захлебнулся дымом.
– Погоди, сейчас не стоит кричать, – глухо произнес Мартин, поддержав зашедшегося в приступе кашля друга. – Мои люди уже добрались до вашего пожарного гидранта, слышишь?
Да, «видишь» в этой ситуации было пока не актуально. А вот плеск мощной водяной струи из шланга, сопровождаемый злобным шипением подыхающего огня, звучал сейчас лучше любой музыки. Даже любимое вождем мирового пролетариата Владимиром Ильичом УльяновымЛениным произведение Бетховена «К Элизе» завистливо сопело в углу.
Не имея постоянной подпитки, дым трусливо заметался, потом начал рваться в клочья, а с клочьями довольно быстро расправился ветер.
И от вида того, что стало с их новым, уютным, красивым домом, сердце Олега, толькотолько вернувшееся на свое привычное место, вздрогнуло и сжалось в болезненный комочек.
Роллеты на окнах закоптились, стены снизу обгорели, черные языки сажи безобразными шрамами тянулись до самой крыши, стальная дверь, еще недавно такая красивая и блестящая, превратилась в обугленный изуродованный кусок железа. Правда, кусок этот попрежнему стойко держался в раме, из последних сил защищая хозяев.
Вот только самих хозяев видно не было. И слышно тоже. Дом словно вымер...
Олег бросился к измученной двери и попытался открыть ее своим ключом. Но ничего не получилось, ключ не поворачивался.
– Да твою жеж мать! – заорал он, пиная выполнявшую свой долг до конца железяку. – Открывайся, слышишь! Уже можно! Мама! Батя! Это я, Олег! Откройте!
Никакой реакции.
Олег отбежал и устремился обратно, намереваясь выбить дверь плечом, но был вовремя перехвачен Мартином:
– Угомонись ты! Не хватало еще поломаться!
– А что ты предлагаешь?! Сейчас каждая секунда на счету! А вдруг они задохнулись от дыма?! А тут дверь заело!
– Олег, включи мозги, наконец! Твой отец задействовал систему безопасности, а это автоматически блокирует все, в том числе и ворота, и двери.
– Мартин, хватит меня забалтывать, надо же чтото делать! – Олег снова попытался дернуться в сторону входной двери.
– Не волнуйся, уже делается, Георгий в этом деле профи. Вон, видишь, в распределительном щитке возится?
И в этот момент чтото щелкнуло, и роллеты со скрипом поползли вверх. Один из скучавших на земле неандертальцев дернулся и злобно пнул будущего соседа по нарам:
– А ты, ... ...ный, не мог сообразить?
– Пошел на ...! – вежливо улыбнулся тот.
– Дуло залепили, оба! – лениво толкнул их ногой один из секьюрити Пименова. – А то жевать нечем будет. Хотя на зоне беззубые в цене, да, Машута?
– Ах ты, ...!
Но следующий намек под ребра прервал возмущенный спич верзилы в самом начале.
78 
