56 
Дерьмо. Ну и каша заварилась. На такое он не подписывался.
* * * * *
КАК И ВСЕ В «ТУМАННОЙ ЗАВЕСЕ», Фрэнк Ларкин обратил внимание на вульгарную перепалку в баре. Он узнал Дженнер Редвайн, так как изучал ее фотографию, когда принимал решение переместить в соседние апартаменты ее и Сидни Хэзлетт, но понятия не имел, что за парочка ссорится.
– Кто это? – спросил он Кита Гэзлея, промышленника из Сиэтла. Гэзлей отличался цепким взглядом и пустился в плавание со своей третьей статусной женой. Каждая следующая его супруга оказывалась моложе предыдущей, и эта последняя была младше детей Кита – по крайней мере трех от первой жены. Со второй женой – первой из статусных жен, моложе его всего на пятнадцать лет, – Гэзлей прижил еще девочку и мальчика. Номер первый здорово обчистила его при разводе, оставив горькую память, после чего Кит никогда не забывал о пользе добрачных договоров.
– Не знаю, – протянул Гэзлей, разглядывая грудь вопящей темпераментной брюнетки, едва не выпрыгивающую из обтягивающего красного платья. – Но не прочь узнать.
Очевидно, брак номер четыре уже дал трещину. Франк скрыл свое презрение к бабнику и подозвал Дина Миллса. Коротко переговорив с начальником своей службы безопасности, повернулся, чтобы досмотреть шоу до конца, пока Дин исполняет его указания.
Брюнетка напилась до потери рассудка и не слушала ничьих увещеваний. Мужчина, на которого она кричала, отстраненно наблюдал за скандалисткой и, судя по выражению его лица, уже покончил с ней, какие бы извинения ни принесла ему проштрафившаяся подружка на следующий день. Какой-то тип пытался объяснить, что инцидент случился по его вине, а Дженнер Редвайн явно испытывала неловкость и высматривала путь к отступлению, но толпа любопытных плотной стеной обступила сцену.
Вернулся Дин и, понизив голос, доложился. Мужчину звали Кэйл Трейлор, он жил в северной Калифорнии, где владел сетью забегаловок, автомоек и прачечных. Женщина – Тиффани Мастерс, очевидно, никаким бизнесом не занималась, а только трахалась за кормежку и содержание.
Дин не привел подробностей, да они и ни к чему. Общеизвестно, что предприятия вроде принадлежащих Трейлору служат отличным прикрытием для отмывания денег, так что тот, вероятно, нечист на руку. Ларкина информация успокоила. Человек, которому есть что скрывать, вряд ли попытается сунуть нос в чужие секреты.
Голова Фрэнка болела, болела сильнее, чем обычно. Музыка провоцировала мучительную пульсацию, и даже зрение, казалось, пульсировало. Он должен был кровь из носу показаться на публике сегодня, в первый вечер плавания, и ради этого превозмогал боль. Никто не должен догадаться, что с ним не все в порядке, иначе стервятники обгложут его кости прежде, чем он умрет. Все они были стервятниками, богатыми стервятниками, убежденными, что деньги делают их лучше остальных. Он им покажет. Раз и навсегда покажет всему миру, какие они идиоты и что он всегда был умнее этих кретинов и здорово повеселился, прикарманивая их кровные.
Еще одна знакомая Ларкину фигура присоединилась к участникам сцены в баре – Фэйт Натерра. Она и ее муж, Райан, изначально заказали себе каюту, примыкающую к апартаментам Фрэнка. Фэйт подошла к плачущей Мастерс, приобняла ту за плечи и повела прочь.
Живое шоу было забавнее, чем мыльная опера, и такое же идиотское. Теперь Райан Натерра подступил к Трейлору и заговорил с ним, видимо, по ходу беседы, представив его Дженнер Редвайн, потому что эти двое пожали друг другу руки.
Ларкин повернулся к Дину.
– Пригляди, – пробормотал он, и охранник растворился в толпе.
Через некоторое время Кэйл Трейлор и Дженнер Редвайн покинули бар, а Дин последовал за ними.
Фрэнк решил, что стал свидетелем того, как ушлый Трейлор воспользовался случаем, чтобы избавиться от дешевки, которая обходилась дороже, чем стоила, и закрутить с женщиной, имевшей в загашнике несколько сотен миллионов долларов. Напрасные хлопоты: в любом случае жить им обоим осталось недолго.
Глава 12
К ТОМУ ВРЕМЕНИ, КОГДА ОНИ ДОШЛИ ДО ЕЕ КАЮТЫ, Дженнер почти задыхалась от страха. И чем страшнее ей становилось, тем больше она злилась. Неважно, как часто и как долго она вынуждена целовать этого бандита на публике, но будь она проклята, если позволит мерзавцу распускать руки, когда они останутся наедине. Ее странное желание прикасаться к нему и жажда его прикосновений испарились у дверей.
56 
