4 
Оливия почувствовала себя уязвленной, хотя, по сути, Льюис и не мог ответить иначе. Строгие темные костюмы, в которых она ходила на работу, надежно скрывали все достоинства и недостатки ее фигуры. Юбки Оливии никогда не были ни чересчур короткими, ни слишком обтягивающими. Под пиджак она всегда надевала закрытую блузку или джемпер. Даже сегодняшний ее наряд не был исключением. Может быть, Оливия и оделась бы чуточку поярче, но она совершенно забыла о рождественской вечеринке.
— Знаете, я не была в офисе с тех пор, как за вашим столом восседала та ужасная девица, ваша предшественница, — продолжала тем временем миссис Альтман. — В последний мой визит она была в платье, которое и платьем-то назвать нельзя. А ее духи! Мне показалась, что она приняла ванну в них. Бедный Льюис. Тогда я наконец поняла, почему его экс-супруга все время жаловалась, что он благоухает, как парфюмерный отдел универмага.
Оливия не пренебрегала духами, но отдавала предпочтение легким, едва уловимым ароматам. Сегодня она воспользовалась любимыми духами “Вечность”.
— К сожалению, очень сложно уволить наемного работника. — Миссис Альтман все говорила и говорила. — Если бы Льюис уволил эту девицу, то она тут же потащила бы его в суд, и он вряд ли смог бы объяснить судье, почему он так стремится избавиться от этого глупого, жеманного существа, наряженного в розовое платьице с воротником а-ля Питер Пэн.
Оливия почувствовала, что невольно улыбается. Впервые с той ночи.
— Представляю, с каким облегчением вздохнул Льюис, когда она заявила, что увольняется и уезжает работать за границу.
— Не то слово! А с вами ему очень нравится работать, дорогая. Вы ни разу не вызвали у него недовольства или беспокойства.
Оливия не поняла, обрадовали или огорчили ее эти слова.
— Но на днях Льюис сказал, что вы поссорились со своим другом и вот уже целый месяц в депрессии.
— Да… В общем… — Голос Оливии предательски дрогнул. Ей не хотелось обсуждать свои личные дела с миссис Альтман и тем более с Льюисом.
— Не позволяй глупой гордости встать между вами, дорогая. Позвони ему. Скажи, что просишь прощения, даже если виноват он. Минута унижения — ничто, когда все плохое уже случилось.
Брови Оливии поползли вверх. Она никогда ни перед кем не унижалась и не собиралась делать этого впредь. Однако… В словах миссис Альтман есть смысл. Действительно, гордость иногда препятствует примирению. Оливия смогла убедить себя, что один звонок с пожеланием счастливого Рождества — совсем даже не унижение. Николас как раз должен быть в это время в офисе. Она просто пожелает ему счастья. От этой мысли сердце Оливии наполнилось надеждой.
Соединив миссис Альтман с Льюисом, Оливия набрала знакомый номер. Через некоторое время на том конце сняли трубку.
— Рабочий стол Ники, — проворковал женский голос.
Оливия растерялась.
— Рени? — неуверенно спросила она. — Это ты? Рени была коллегой Николаев и иногда отвечала по его телефону, когда самого Николаев не было в офисе.
— Рени давно уволилась. — В хрипловатом голосе слышалась насмешка. — Меня зовут Иветт. Я работаю вместо нее.
Рени уволилась. На ее месте работает какая-то Иветт, называющая Николаев Ники, Что происходит? Оливия почувствовала дурноту.
— Могу я поговорить с Николасом?
На том конце провода повисла тишина, потом послышалось перешептывание и сдавленное хихиканье. Наконец, после мелодраматического вздоха, в трубке раздался голос Иветт:
— Это случайно не Оливия?
— Позовите, пожалуйста, Николаев.
— Не могу. Его нет. Он в туалете. Но в любом случае ты напрасно теряешь время. Он не хочет ни видеть тебя, ни разговаривать с тобой. Теперь у него есть я, и это все, чего он хочет.
Оливия сделала глубокий вдох и неимоверным усилием воли заставила себя говорить спокойно:
— И как давно вы стали всем для Николаев?
— Давно. Ты даже представить себе не можешь, как давно. Смирись, дорогуша. — Голос Иветт стал похож на мурлыканье сытой кошки. — Тебе нечем удержать такого мужчину, как Николас. Все твои деловые качества и организаторские способности Ники ни к чему — для этого есть компьютер. Или пылесос. А мужчинам нужна страсть. Непредсказуемость. Беззаботность и веселье.
— Иными словами, секс. — Теперь Оливия точно знала, чьими словами говорил с ней Николас при их последнем объяснении.
— Это одно и то же.
— Вы думаете, мы с ним не занимались сексом? почти выкрикнула в трубку Оливия, ненавидя это бессердечное существо, отнявшее у нее любимого мужчину, а вместе с ним и будущее.
4 
