Особенно,... 
21 
Все опять так запуталось. Все этот несносный мистер Грант.
Правда, если не врать себе, следует признать, что запутывает все не Дэниел Грант, а она сама. Энн ужасно неприятно было сознавать, что этот мужчина всего за три дня ухитрился занять прочное место в ее мыслях. И, похоже, она не знает, как с этим справиться. Стоит ему оказаться рядом, как моментально отзывается ее тело: сердце начинает отчаянно колотиться, уши слышат гораздо больше того, что он говорит, глаза останавливаются на сильных плечах и скользят по крепким стройным ногам... Она ненавидела себя за это, но ничего не могла поделать. Как она ни старалась держать себя в узде, глаза ее постоянно искали Дэниела. Как только он появлялся неподалеку, ее взгляд тут же застревал на его худощавой фигуре. В очередной раз поймав себя на том, что она следит за ним, Энн вздрагивала и встряхивала головой, прогоняя наваждение. Она уже перенесла это один раз и не хотела никаких повторений, тем более что он не делал больше попыток заговорить с ней.
В то утро она пришла в отель в обычное время, встала за стойку и тут же поняла: что-то не так. На гладкой блестящей поверхности стойки лежал цветок... Чудесная, только что срезанная роза на длинном толстом стебле. Густой пурпурный цвет не оставлял никаких сомнений, что это признание в любви... Для того, кто хоть что-то понимал в языке цветов. Энн не хотела ничего понимать.
У нее задрожали руки, и она тут же разозлилась на себя за эту дрожь и на человека, который позволил сыграть с ней такую шутку.
Человек, который заставил ее так занервничать, сидел тут же и делал вид, что ничего не произошло.
Дэниел Грант, а это, разумеется, был именно он, расположился всего в нескольких футах от стойки, небрежно развалясь в кресле и делая вид, что с интересом читает «Геральд трибьюн».
Черт бы тебя побрал! — подумала Энн. Черт бы тебя побрал! Он что, не понимает, что ее совершенно не интересует ужин с ним и тем более нечто большее, что бывает после интимного ужина? О Господи, о чем я думаю! — одернула она себя.
Энн принялась считать до десяти: один... два... три... Она досчитала до десяти, потом проделала это еще раз. Желанное душевное равновесие не приходило.
Но самое обидное, что этот Дэниел Грант делает вид, будто ничего не происходит. Энн наблюдала, как он спокойно отвечает на приветствия проходящих мимо него постояльцев. Он здоровался уверенно и небрежно, совершенно не пытаясь повернуть голову в ее сторону. Потом она услышала, как он засмеялся. Конечно, он смеялся над ней. Здравый смысл ей подсказывал, что она ошибается, но здравый смысл отказывал ей. Энн казалось, что все смотрят на розу на стойке и понимают, что произошло. А она никак не могла придумать, что же с ней делать.
Пусть Дэниел Грант убирается из ее жизни! Никакие мужчины ей больше не нужны. Ей и Джилла хватит на всю оставшуюся жизнь. Пусть ее оставят в покое. Она ведь так немного просит.
Энн зажмурилась, чтобы не брызнули слезы. Потом схватила розу и направилась к Дэниелу.
— Мне это не нужно! — заявила она, бросив цветок на газету, которую он отложил, увидев приближающуюся к нему девушку. — От вас мне вообще ничего не нужно. Надеюсь, я высказалась достаточно ясно? Что я еще должна сделать, чтобы вы прекратили досаждать мне?..
Дальнейшие колкости замерли у нее на устах, так как в ответ она получила недоуменный холодный взгляд. Энн испугалась, потому что увидела его побелевшие пальцы, которые впились в край газетного листа. Она сжалась, приготовившись услышать отповедь и понимая, что постоялец имеет на это право. Она нарушила все правила приличия.
Ничего, она должна была это сделать, чтобы выплеснуть свою ярость. Зато теперь он оставит ее в покое.
Однако она ошиблась. Грант улыбнулся и спокойно посмотрел ей прямо в лицо. Он смеется, его явно забавляет нелепая ситуация. Энн стояла перед ним, переминаясь с ноги на ногу и чувствуя себя совершенной дурой.
— По-моему, не стоит так бурно реагировать, — протянул Грант. — Это всего лишь цветок.
— Я вижу, что это не бриллиантовое кольцо. — От испуга Энн начала дерзить. — Это роза, но мне эта роза не нужна. Мне ничего не нужно. В особенности от вас! Ни ваших роз, ни ваших приглашений...
— А я вам эту розу и не дарил, — мягко проговорил он, когда Энн замолчала на мгновение, чтобы перевести дыхание.
— Вы... что?.. — только и смогла выдавить она.
— Я вам эту розу не дарил.
21 
