36 
Росс снова помолчал, выжидающе глядя на Эшли, потом вздохнул и пожал плечами.
— Надеюсь, разговор начистоту поможет нам восстановить прежние отношения.
Ее лицо словно окаменело. Неужели он думал, что неуклюжие, половинчатые и неискренние извинения толкнут ее в его объятия?
Неужели полагал, что оскорбление можно стереть парой банальных фраз? Неужели рассчитывал, что она пленена его чарами и готова на все ради его расположения?
Если так, то…
— Но, похоже, я ошибаюсь…
Молчание.
— Ладно. Тогда давай просто прогуляемся. Росс поднялся и протянул Эшли руку.
Она неохотно протянула свою, позволив ему помочь ей подняться, но когда попыталась освободиться, то с опозданием поняла, что сделать это не может. Значит, война продолжается, и победа останется за тем, у кого больше выдержки. Чувствуя себя заключенным, которого ведут под конвоем на прогулку, Эшли подавила вздох разочарования и послушно проследовала за Россом.
Безоблачное небо цвета лазури источало зной, раскаленное солнце, казалось, сочилось золотистым медом. Миновав сад, они вышли на вершину холма, склоны которого покрывали уходящие вниз ряды виноградных лоз. Вдалеке виднелись белоснежные домики, прячущиеся в тени деревьев.
— Я угощу тебя своим вином, — сказал Росс, увлекая Эшли к небольшому деревянному домику. — Не бургундское, конечно, но зато за него не надо платить. Кое-что даже идет на продажу. В общем, в случае чего без гроша в кармане не останусь.
Он достал связку ключей, открыл большой навесной замок и толкнул деревянную дверь.
— Осторожно, здесь лестница.
Эшли сделала один шаг, потом второй, зацепилась каблуком за ступеньку и наверняка полетела бы вниз, если бы ее не подхватили сильные руки.
Она уткнулась лицом в грудь Росса и сразу же попыталась отступить, но Росс и не думал разжимать объятия.
— Отпусти.
— Посмотри на меня.
Она не смела поднять голову, потому что…
Потому что слышала, как бьется сердце Росса, ощущала запах Росса и боялась посмотреть в глаза Россу.
— Боишься? — с легкой насмешкой спросил он.
— Нет! — с вызовом ответила она.
— Хорошо.
В следующий момент Росс впился в ее губы долгим, жадным поцелуем. Отчаянные попытки вырваться не дали никакого результата — с таким же успехом Эшли могла сопротивляться бульдозеру.
— Ты просто скотина. Я ненавижу тебя, — прохрипела Эшли, когда он наконец оторвался от нее. — Сейчас же отпусти меня.
Его второй поцелуй оказался еще более страстным, глубоким, властным. Мир закружился перед ней, и ей пришлось вцепиться в Росса, чтобы не упасть.
Эшли знала, он делает это, чтобы наказать ее, продемонстрировать свою власть над ней, показать, что она игрушка в его руках.
Но самое страшное заключалось в том, что ей это нравилось.
Злясь на себя за проявленную слабость, за предательское поведение тела, жаждущего его ласк, и, наконец, за глупость, из-за которой она оказалась в совершенно идиотской ситуации, Эшли гордо вскинула голову и, повернувшись, стала подниматься по узкой лесенке вверх.
К черту его проклятое вино. К черту его проклятое обаяние. К черту Росса Макдермота.
Захлопнув за собой дверь, она услышала, как что-то звякнуло. Так и есть, он оставил связку с ключами в замке. Повинуясь внезапному порыву, Эшли повернула ключ и, положив связку в карман, устремилась к дому.
К тому времени, когда она поднялась на холм, в голове у нее прояснилось, а триумф уступил место досаде.
Какая глупость. Зачем ей понадобилось запирать Росса в подвале? Что она хотела этим доказать? И чем теперь ответит на его гнев?
С другой стороны, разве он не заслужил наказания за свою бесцеремонность, грубость, тупую мужскую самоуверенность?
> В общем, война, которой Эшли стремилась избежать, похоже, началась. И следующая схватка развернется, когда она выпустит Росса из подвала. Не сидеть же ему там до вечера.
Может быть, вернуться прямо сейчас, отпереть замок и извиниться?
Ну уж нет!
Неужели у тебя совсем не осталось гордости? — упрекнул ее внутренний голос. Неужели ты позволишь ему поступать с тобой так, как ему заблагорассудится? Давай, ползи к нему на коленях, выпрашивай прощение, и, может быть, он смилуется и позволит тебе и дальше исполнять роль наложницы.
Раздираемая противоречивыми чувствами вины и злости, Эшли открыла дверь и едва не наткнулась на выходящую из дома Анну.
36 
