Последние отзывы

  185  

На цепях, вделанных в стену, повис человек, обнаженный по пояс. Домициан тут же подавил в себе порывы желания, возникшего в его чреслах при виде этого стройного, мускулистого тела, вызывавшего у Императора против его воли восхищение своими безупречными пропорциями. Оно находилось полностью в его власти, с ним можно было творить что угодно, удовлетворять самые противоестественные наклонности, но Домициан не хотел, чтобы этот человек имел над ним даже такую власть.

Жертва находилась в бессознательном состоянии. Голова бессильно повисла набок, лицо было настолько изуродовано побоями, что Домициану не сразу удалось узнать его, однако имея довольно большой опыт в таких делах, он ясно понял, что сделал палач. Вдоль хребта протянулась цепочка отвратительных алых пятен, оставшихся после пытки раскаленным клеймом. Красновато-черные рубцы, из которых сочилась бурая жидкость, были доказательством того, что человека избивали железными прутьями. Это зрелище доставило Домициану несравненное наслаждение.

— Приведите его в сознание! — тихо скомандовал Домициан.

Палач плеснул в лицо человека ведро пенистой воды. Тот закашлял, потряс головой и чуть приоткрыл глаза, превратившиеся в узкие щелочки из-за распухших бровей и век. Из этих щелочек мерцали зрачки. Вскоре они зажглись гневом. Только после этого Домициан увидел в этих глазах знакомый блеск разума, привыкшего трезво оценивать все события и явления действительности. Император убедился, что перед ним был Марк Аррий Юлиан.

Домициан подошел поближе, чувствуя, как его влечет какая-то неведомая сила, которой он подсознательно опасался. В нем возникли противоречивые ощущения, вызвавшие нечто вроде эмоционального расстройства. Триумфальная радость быка, поддевшего на рога свою жертву, смешивалась с огромной жалостью, заставляя его грезить как во сне. Ему казалось, что это он сам висит на цепях, истекая кровью.

— Ну что ж, старина! — произнес Домициан с наигранной непринужденностью. — Я вижу, ты занял тут неплохое местечко, хотя тебя вроде бы никто не приглашал. Ну раз уж ты так нагло ворвался в камеру пыток, то, думается мне, пребывание здесь доставит тебе немалое удовольствие. Может быть, клейма остыли, и ты начал замерзать? Не волнуйся, мы их быстро разогреем. Но что я вижу?! Да, мой палач явно нерадиво исполняет свои обязанности, поскольку до сих пор не спустил шкуру с твоей спины. Прими мои почтительные извинения. Я, кажется, понял, чем ты недоволен. Эту дыбу придется заменить. Бьюсь об заклад, что ты подумал, что я не замечу этого непростительно покоробившегося дерева.

Марк Юлиан вначале взирал на Домициана бессмысленным взором, не узнавая его и не понимая, чего хочет от него этот человек. Ему казалось, что он бредет в кровавом тумане и что вдали показался слабый свет. Его невероятно измученное тело отчаянно сопротивлялось усилиям мозга вновь обрести сознание и заставить его испытать новые мучения. Он то и дело снова погружался в бессознательное состояние. Его пробуждение было долгим и шло мучительными рывками.

«Кто этот идиот, который рычит на меня? О, да, припоминаю. Домициан. Проклятье Немезиде. В эту пору ему следовало бы уже быть в своей опочивальне. Петроний, ты плохо сыграл отведенную тебе роль, ты отпустил его от себя. Время, отпущенное нам, стремительно истекает. Я должен превратить его визит в пытку для него, чтобы вынудить его побыстрее уйти».

Домициан избрал теперь более доверительный тон, в его голосе звучали раскаяние и жалость, было даже завуалированное заискивание.

— Неужели ты думаешь, что мне и в самом деле хочется видеть тебя в таком положении, дружище? Меня это крайне огорчает. Иногда мне хочется, чтобы появился новый Нерон, и мы бы стали снова друзьями и союзниками. Что заставило тебя пойти на этот шаг? Плохое настроение, вспышка злобы, а может быть, хорошо скрытая ненависть ко мне побудили тебя плюнуть мне в лицо своей связью с этой варварской женщиной? Я пытаюсь понять мотивы твоего поступка. Неужели ты все еще наслаждаешься видом слюны, капающей с моего языка, или ты затеял какие-нибудь новые козни? Ах, у меня не хватает мужества вынести тебе окончательный приговор. Марк, я умоляю тебя как слепой, который живет под мостами! Удели мне чуточку того уважения, которого я заслуживаю. Скажи мне, что я заслуживаю одной или даже двух триумфальных арок, одной золотой стадии или хотя бы одного доброго слова, сказанного обо мне историками в их трудах!

  185