78 
За ее спиной возвышался город, а впереди простирался Ганг. Поверхность воды казалась зеркалом, в котором отражались краски гаснущего неба. Закатное солнце дарило миру свои последние лучи. Настанет момент, когда все цвета в одно мгновение потускнеют и наступит темнота.
Решив, что Джей не придет, Ратна вернулась в хижину, потушила очаг, а после дала волю слезам. Стараясь не разбудить Сону и Ситу, она плакала беззвучно, и все же это были самые горькие слезы на свете.
Когда они высохли, Ратна погрузилась в размышления. Наверное, все это случилось с ней, потому что она дурная женщина. Никто не совершает безнаказанно столько тяжких проступков. Ей надо отказаться от этой безумной связи с белым мужчиной, и тогда боги, возможно, вернут ей хотя бы часть того, что отняли. Помогут отыскать Анилу или сделают так, чтобы Сона выздоровела.
Джей появился после полуночи, и было заметно, что он очень спешил.
– Прости. Мне пришлось сопровождать твою хозяйку и ее дочерей на прием, а потом провожать их домой. Они предлагали мне остаться ночевать, и я с трудом выкрутился. Кажется, они что-то заподозрили. Но мне все равно, лишь бы только это не повредило тебе.
– Все, что могло мне повредить, я уже сделала. Сама.
Джей приписал натянутый тон Ратны обиде за свою задержку. Он попытался растормошить девушку, но она отстранилась.
И тогда он прочитал:
- На ложе одном, в полутьме, отвернувшись, молча,
- Страдали они – не знали, как помириться.
- Уже не сердились они, и лишь юная гордость
- Прервать им мешала томительное молчанье.
- Но вот осторожно, искоса друг на друга
- Они наконец взглянули – и слились их взоры,
- И вздорная их размолвка тотчас сменилась
- Смехом счастливым и новым бурным объятьем[84].
Ратна затаила дыхание. Джейсон сгреб ее в охапку. Обоих била дрожь. Оба знали, что это неправильно, но не могли устоять перед желанием.
Слитые воедино, они вновь плыли по воображаемой реке. То было соединение земли и неба на линии горизонта, плодородной пашни и благодатного семени в прекрасную весеннюю пору. Отринуть сомнения и отдаться страсти – в большем они не нуждались. Во всяком случае, в эти минуты.
Сердце Ратны больше не было открытой раной; в объятиях Джея она испытывала то, что только и могло ее исцелить. Она видела, что он готов позаботиться о ней, и чувствовала, что все это не просто так, что едва ли она для него – всего лишь инструмент для развлечения, и уж точно не одна из многих.
Утром Джей проведал Сону и пообещал купить лекарства. Атмосфера, царившая в хижине, мало способствовала выздоровлению. По-прежнему носившая белое вдовье сари Сита была печальна, а окружавшая обстановка буквально вопила о бедности.
Когда они с Ратной вышли из хижины, Джей сказал:
– Вам надо переехать.
– Другое жилье мне не по карману.
– Я заплачу.
– Ты не можешь содержать меня, Сону и Ситу.
– Ты не виновата, что тебе мало платят. Когда Сона поправится, они с Ситой тоже смогут работать.
Ратна разжала руку и сунула ему в ладонь какой-то мелкий предмет.
– Я хочу подарить тебе это – на удачу. И на счастье.
Джейсон увидел маленькую раковину, переливающуюся десятками поразительно свежих, почти неземных оттенков. Он смутился.
– А я ничего тебе не дарил!
– Это неважно. И ты мог бы не оставлять денег.
– Ты обиделась?
Взгляд Ратны был полон мужества.
– Я с тобой не ради этого.
Джей покраснел.
– Я с тобой… тоже не ради того, о чем ты, возможно, думаешь. Ты мне веришь?
Она промолчала, но он с облегчением прочитал ответ в ее глазах.
Когда он ушел, Ратна вошла к Соне и увидела, что молодая женщина сидит на постели и ее взор горит странным огнем. Ее лицо и руки исхудали, она выглядела давно и безнадежно больной, но вместе с тем сейчас к ней словно вернулась часть сил.
– Я хочу спуститься к Гангу. В последний раз, пока еще жива. Помоги мне. Поддержи меня.
– Но стоит ли… – начала Ратна, и Сона прервала ее:
– Я видела во сне лотос – это хороший знак. Я должна пойти туда, даже если это будет стоить мне жизни.
С помощью Ратны и Ситы Сона облачилась в лучшее сари и надела дешевые украшения, какие прежде, будучи брахман-кой, никогда не носила. Прикрыла свои короткие волосы, которые так и не успели отрасти.
Она шла, придерживаясь за Ратну, и солнечные лучи обтекали ее тело, скользили по рукам, гладили лицо. Даже сейчас, после долгих дней болезни, Сона своей красотой напоминала ожившую статую.
78 
