— Что я попытался? — Тим поймал себя на том, что почти не слушает собеседников. Его гораздо больше интересовала игра Лейни.
— Ну, попытались к ней подкатить! — усмехнулся Мэтт. — Но это безнадежно, можете мне поверить. Мы все пробовали. И горняки, конечно, но они для нее вообще пустое место. Какая девушка захочет переехать в их бараки? И землевладельцы, и их сыновья, ремесленники, вот Эрни, например, и кузнец… и ваш покорный слуга, а также штейгеры Блекболла и Биллера. Все впустую. Она ни на кого не смотрит.
И это действительно походило на правду. Тим вспомнил, как Лейни опускала взгляд, когда они ехали рядом.
— Знаете, что говорят о ней другие девушки? — спросил Эрнест. Похоже, он уже слегка захмелел, но, возможно, это воспоминание о неудавшемся ухаживании за Лейни настраивало его на меланхолический лад. — Они говорят, что мисс Лейни боится мужчин…
Тим дождался, когда разговор перейдет на другую тему. Затем медленно поднялся и направился к пианино. На этот раз он старался подойти так, чтобы Лейни его видела. Он больше не хотел ее пугать.
— Добрый день, мисс Кифер, — официальным тоном произнес он.
Лейни опустила голову, и волосы, словно занавеска, закрыли ее лицо.
— Добрый вечер, мистер Ламберт, — ответила она.
Значит, имя его она все же запомнила.
— Я поставил своего коня рядом с вашей кобылкой, и они тут же начали флиртовать.
Лицо Лейни слегка покраснело.
— Баньши любит компанию, — натянуто ответила она, овладев собой. — Ей одиноко.
— Тогда, возможно, нам стоит время от времени развлекать их обоих. Может быть, она захочет погулять вместе с Приятелем? — Тим улыбнулся девушке. — Приятель — это мой конь, и, уверяю вас, у него самые честные намерения.
Лейни продолжала прятаться за занавеской волос.
— Да, конечно, но я… — Она на миг подняла голову, и ему показалось, что в глазах ее сверкнули лукавые искорки. — Видите ли, я не позволяю ей гулять одной.
— Мы оба тоже могли бы присоединиться к нашим лошадям. — Тим изо всех сил старался сохранять спокойствие.
Илейн осторожно изучала его. Тим смотрел на нее искренне, без иронии и пошлости во взгляде. Судя по всему, он действительно мил и очень дипломатично замаскировал приглашение покататься верхом. Возможно, другие мужчины предупредили его. И, вероятно, они устроили пари, удастся ли ему задуманное.
Илейн покачала головой. Никакие отговорки не приходили в голову, поэтому девушка густо покраснела и закусила губу. Сидевшая под пианино Келли зарычала.
Мадам Кларисс наконец заметила происходящее. Что этот незнакомец хочет от Лейни? Пытается подольститься? Как бы там ни было, похоже, он смутил девушку.
— На нашу Лейни можно только смотреть! — решительно заявила она. — И слушать. Если у вас есть любимая песня и вы закажете ей выпить, она сыграет для вас. А в остальном держитесь от нее подальше, понятно?
Тим кивнул.
— Мы к этому еще вернемся, — дружелюбным тоном произнес молодой человек, не уточняя, имеет ли он в виду приглашение покататься или любимую песню.
Мэтт и Эрни встретили его с усмешкой.
— Что, никак? — спросил шорник.
Тим пожал плечами.
— У меня еще есть время, — ответил он.
На следующий вечер Тим снова пришел в паб, сел неподалеку от пианино и стал смотреть на Лейни. Он медленно выпил один бокал пива, затем второй, перекинулся парой слов с новыми знакомыми, занимающимися продажей строительных материалов, с Мэттом и Эрни, но больше не делал ничего, кроме как наблюдал за девушкой у пианино.
Наконец он вежливо попрощался с Лейни и мадам Кларисс, которая уже успела узнать, кто он такой, и слегка стыдилась своих резких слов, произнесенных прошлым вечером. На следующий вечер Тим пришел снова. И снова. На четвертый день, в субботу, Лейни не выдержала.
— Чего вы сидите каждый вечер и таращитесь на меня? — сердито спросила она, когда он осушил первый бокал пива.
Тим улыбнулся.
— Я думал, вы для того здесь и находитесь. По крайней мере мне так сказала ваша начальница. «На мисс Лейни можно только смотреть». Вот этим я и занимаюсь.
— Но зачем? Если вы хотите послушать какую-то определенную песню… Вы можете что-нибудь заказать, вам объяснили? — Илейн растерялась.
— Я с удовольствием закажу вам чай, если нужно. Но с песнями сложнее. Застольные песни кажутся мне слишком шумными, а любовные песни вы поете неискренне…