46 
— А потом ты познакомился с матерью. Наверное, это стало для тебя шоком…
— Может, Тиа сейчас этого и не показывает, но она умеет быть очень обаятельной. С тех пор мы встречаемся как минимум раз в месяц, а еще разговариваем по телефону и по электронной почте переписываемся. В том числе поэтому я так забеспокоился, когда подумал, что кто-то хотел мой компьютер взять. Я помог ей пережить не один кризис в жизни. Я очень ее люблю.
Тоуни кивнула:
— Невзирая на то, что на людях она тебя не признает?
— Какое это имеет значение в моем возрасте? Я знаю, она далека от идеала. Но что она в жизни видела? В детстве она жила в бедности и обращались с ней плохо.
— Но что она для тебя сделала? Ведь у тебя тоже было несчастное детство.
— Меня такое детство сделало сильным, дорогая. А Тиа после стольких лет славы до сих пор живет в страхе, боится все потерять. Она делала то, что считала нужным тогда, помогла мне найти первую работу, вложилась в мою первую компанию, несомненно, помогла мне добиться всего, что у меня сейчас есть.
— Ну это всего лишь деньги. Она ведь богата, ей это ничего не стоило. Просто как подумаю, как ребенком ты рос без матери, без любви, что у тебя вообще никого не было…
Наварр порывисто поднялся, обошел стол кругом и поднял Тоуни со стула:
— Я в порядке. Но, признаюсь, я не знал, что такое любовь, пока не встретил тебя.
Тоуни покраснела, осознав, что он догадался о том, какие чувства она к нему испытывает.
— Что, так заметно, да?
Он стер слезинку с ее щеки:
— По тебе вообще мало что заметно. С самой нашей первой встречи ты совсем меня запутала. И чем больше я проводил с тобой времени, тем отчаяннее мне хотелось знать, что в тебе такого, на что я так откликаюсь. У меня никогда этого не было с другими женщинами.
— Откликаешься? Как это?
— Так, как только мужчина может откликаться на женщину. Телом, умом, а потом и сердцем. Ты так глубоко забралась мне в сердце, что я ужасно тосковал по тебе, когда мы были в разлуке, но из гордости не искал с тобой встречи. Я пытался справиться с этим наваждением, забыть тебя, но ничего не вышло.
— Наварр, — неуверенно выдохнула Тоуни, — ты пытаешься сказать мне, что любишь меня?
— И, похоже, у меня не очень-то получается. Думаю, это была любовь с первого взгляда. Я уже не один месяц в тебя влюблен. Я знал, что люблю тебя, задолго до того, как на тебе женился. Почему я так стремился надеть тебе на палец обручальное кольцо, как ты думаешь?
— Из-за ребенка.
Наварр поставил ее спиной к себе и по-хозяйски положил руку на ее живот:
— У меня самые добрые намерения по отношению к нашему ребенку, но я женился на тебе, потому что люблю тебя и хочу разделить с тобой свою жизнь.
— Но ты сказал, что тебя сильно ко мне влечет, и этого достаточно.
— Я сказал то, что нужно было сказать, чтобы тебя окольцевать. — Наварр губами прижался к ее шее, и она задрожала. — Я совершенно безжалостный человек. Я бы сказал что угодно, чтобы добиться цели, потому что верил — конечный результат будет того стоить. Я намерен был сделать так, чтобы ты была моей навсегда, малышка.
Тоуни повернулась и медленно прижалась губами к его губам:
— Что там такое было у тебя на ноутбуке?
— Информация о выкупе корпорации Сэма и очень личные письма от Тиа. Она мне все рассказывает.
— Неудивительно, что Люк ее к тебе ревнует.
— Пока Тиа отказывается сказать ему правду, я ничего не могу сделать.
— Так вот почему тебе нужна была липовая невеста на той церемонии?
— Я пообещал Тиа, что приведу подружку. К сожалению, девушка, которая была у меня на примете, в последнюю минуту отказалась, и…
— И ты нанял меня. А что с девушкой, которая тогда не пошла с тобой?
— Я сказал ей, что встретил другую, когда вернулся в Париж.
— Но это же неправда… Ты к этому времени меня уже бросил.
— Но мне никто другой все равно не был нужен. Ты что, не помнишь, как тогда ночью в Лондоне я пришел к твоей двери?
Тоуни напряглась.
— Ты еще тогда грозилась всему свету рассказать, каков я в постели.
— Ну может быть, — поддразнила она его и задрожала от желания.
Он тогда предпочел уйти, но он ведь думал, что она неудавшаяся воровка, грозящая ему статейками в желтой прессе.
— Когда я увидела тебя на свадьбе с Тиа, я опасалась самого худшего, — призналась Тоуни, и его объятия стали крепче.
46 
