26 
Алли сверилась с ежедневником. В среду она должна прилететь из Гонконга. В четверг нужно проверить, как идут дела в офисе, так что вполне возможно освободиться пораньше. Неужели она, в самом деле, собирается это сделать?
Она глубоко вздохнула и решилась.
– Мне подходит.
– Хорошо. – От его голоса все волоски на ее теле встали дыбом, а пульс участился. Если он может проделать с ней такое по телефону, что же будет в спальне? – У меня две просьбы.
Какие еще просьбы? Плеть? Наручники? Завязанные глаза?
Алли облизнула губы.
– Какие?
– Надень те красные трусики. Для меня.
– Хорошо. Что еще? – Пожалуйста, только пусть это не будет что-то странное!
– Иди сейчас домой. Съешь что-нибудь. Выспись.
Этого она не ожидала. Взглянула на монитор и свой неоконченный доклад.
– Это никуда не денется, Джонс. – Росс будто читал ее мысли. – Будет ждать тебя утром на том же месте. Сними ноги со стола, встань с кресла, возьми сумку и иди.
К собственному удивлению, Алли сделала все так, как он просил.
Перед тем, как уснуть – впервые за много месяцев она легла в постель до одиннадцати, – она подумала: если так послушно выполняет все, о чем он просит по телефону, насколько трудно будет отказать ему в чем-то лицом к лицу.
Алли положила на голову подушку и от всей души пожелала, чтобы Росс не увлекался никакими извращениями. К этому она совершенно не готова.
Пока.
Глава 7
Алли стояла в ванной своей квартиры в самом центре Женевы. Пот катил с нее градом.
Она вытерла лоб полотенцем. Из зеркала на нее смотрело совершенно белое лицо, даже с каким-то зеленоватым оттенком, глаза запали, веки покраснели. Ужас. Какой ужас. Хорошо бы это просто перемена часовых поясов, тем более что рейс из Гонконга задержали. Однако она летела первым классом, и мучительным полет назвать никак нельзя.
Нет. Она заболевает, это очевидно. А через двенадцать часов здесь будет Росс.
Росс! Здесь! А она выглядит как собачья какашка.
«Ничего, ничего, – успокоила себя Алли, не обращая внимания на разрывающую голову боль. – Это просто стресс и усталость. Три слоя макияжа, ведро аспирина, и все будет в полном порядке».
Она считала, что за две недели вполне сумеет подготовиться к развратной ночи. Перед тем как улететь в Гонконг, Алли выкроила время на поход в салон, сделала полную восковую эпиляцию, педикюр и прошла процедуру отшелушивания, чтобы кожа стала гладкой и шелковистой. Но, несмотря на все эти приготовления, она успела сто раз передумать, чуть не отказалась от всего и снова передумала.
С одной стороны, то, что Росс прилетит специально ради нее, заставляло ее чувствовать себя самой сексуальной женщиной в мире. С другой, Алли реально не знала, как вести себя после того, как они… закончат. Возникнет ли между ними ощущение неловкости? Следует ей попросить его уйти или он останется на ночь? Утром в пятницу ей нужно рано вставать – деловая встреча. И как поступить? Оставить его в квартире досыпать или разбудить и выставить?
Дилеммы, дилеммы.
Вдобавок ко всем этим треволнениям вчера у нее разболелась голова, она почувствовала себя нехорошо. Сначала Алли списала это на недоедание и даже заказала в самолете салат с цыпленком, но и после еды лучше не стало.
Стоя перед зеркалом, она смотрела на крупные капли пота на лбу и дрожала в теплом толстом халате.
Страшно болел желудок, будто тасманский дьявол терзал его острыми клыками. И это никак не изжога. Изжога накатывает приступами, а эта боль не отпускала совсем. Бесконечный ад.
Алли ухватилась за раковину, и холодное отчаяние сжало ее сердце. Невозможно быть секс-богиней да и вообще заниматься сексом в таком состоянии. Она выглядит как зомби из ужастика. Да, ей ужасно хотелось переспать с Россом, но гораздо больше свернуться в клубочек и принять обезболивающее.
Она выпрямилась, показала зеркалу язык, достала из шкафчика обезболивающие таблетки и приняла сразу две штуки. На работу идти все равно надо, это не обсуждается. Кроме предполагаемой встречи с Россом вечером, днем у нее намечено совещание с креативным директором рекламного агентства, а позже совет директоров.
Все будет нормально. Надо только приступить к работе, и она забудет о том, что чувствовала себя плохо.
К полудню Алли осознала, что больше не может. Какой там новый пеньюар цвета орхидеи, который она так надеялась продемонстрировать Россу! У нее поднялась температура, а от боли в желудке она почти ничего не соображала. Еле-еле, собирая все силы, чтобы не упасть в обморок, она спустилась на первый этаж. О том, чтобы самой вести машину, разумеется, не было и речи.
26 
