6 
Блер не знала о беременности. Я могла доверить ей все, но она не сможет хранить секреты от Раша. Она расскажет ему, и я знаю, что Раш скажет Гранту.
Он не сможет не рассказать ему. Так что я скрыла это.
— У меня все хорошо, — ответила я, не доверяя своему голосу, — как у него дела? — спросила я, не позволив себе сказать его имя.
— Ты имеешь в виду Гранта? У него все не очень хорошо. Все та же картина. Много работает и мало спит. Он не разговаривает ни с кем, кроме Раша, и теперь он каждый день спрашивает Раша о тебе.
Как я могу позвонить ему, сказать, что сильно скучаю, не сломав его? Это не поможет нам. Я только причиню ему больше боли, когда откажусь сказать ему, где нахожусь.
— Я не готова, — сказала я ей услышала смех Нейта на заднем фоне. Детский смех напомнил мне, почему я не могу позволить ему знать, что происходит.
— Блер, я могу спросить? — это вырвалось из моего рта до того, как я успела остановиться.
— Конечно, — ответила она.
Голос Нейта начал скандировать — Дада, — снова и снова.
— Подожди секунду. Просто пришёл Раш, а Нейт всегда волнуется, когда видит своего папу. Сейчас я перейду в другую комнату, — сказала Блер.
Я хотела того же, что было у Блер. Больше всего на свете… Я хотела этого. Я хотела увидеть Гранта с нашим ребёнком. С ребенком, которого мы создали. С ребёнком, который внутри меня. Но хотел ли этого Грант?
— Хорошо, теперь я тебя слышу лучше. О чем ты меня хочешь спросить? — сильно зажмурив глаза, я надеялась, что это не будет ошибкой.
— Для того, чтобы родился Нейт, ты бы отдала свою жизнь? Ты любишь его так сильно? — Блер не ответила. Она молчала несколько секунд, и я подумала о том, что она догадалась. Что она начнёт выяснять, почему я спросила об этом.
— Он частичка Раша и меня. Я бы сделала все для него с того момента, как узнала, что он внутри меня. Так что да, — сказала она.
Она говорила очень медленно, и я поняла, что она говорит правду. Я также знала, что она поймёт мой выбор.
— Но Раш не одобрил бы этого, — добавила она.
Эмоции в моей голове не давали сказать спокойно.
— Да. Я не думаю. Я, э-э, мне нужно идти. Я поговорю с тобой позже.
Я не ждала, когда она ответит мне, чтобы закончить разговор, и положила телефон на колени, закрыла глаза руками и заплакала. Я рыдала из-за того, что не смогу участвовать в жизни своего ребёнка, и в жизни Гранта, в которой меня больше не будет.
Я плакала, пока все слёзы не высохли. Я не могла жаловаться. Тогда я закрыла живот руками и сидела, пока ветер сушил слёзы на моём лице. Настало время найти в себе силы, чтобы сделать это. Если бы я сказала, что не боюсь смерти, то солгала бы. Я в ужасе от этой мысли, но я сделаю это для того, чтобы мой ребёнок жил. Эта жизнь — часть меня и того человека, которого я полюбила. Единственный человек, которого я люблю. До того, как я встретила Гранта, я не знала, каково это — полностью отдаться любви. Я видела другие пары, и мечтала о том дне, когда какой-нибудь человек будет смотреть на меня с преданностью и обожанием в глазах. Я представляла себе, как пойду по проходу к человеку, который любит и смотрит только на меня.
Человек, который будет любить меня, несмотря на мою неловкость. Человек, который полюбит меня и мое несовершенное сердце. На мгновение я поверила, чтонашла его, что… Мои мысли были прерваны красным Доджем Мэриэнн, который спускался по гравийной дороге, которая вела из белого дома к избушке Мейса. Мэриэнн не приезжала к нам несколько дней. Майор был хорошим отвлечением для нее. Я знала, что скоро будет моя встреча с врачом. Они хотели, чтобы мы встречались каждую неделю, так как у меня был большой риск. Но я не была уверена, в какой именно день он должен прийти в следующий раз. Вместо того, чтобы ходить на обед в дом, я оставалась здесь последние два дня. Одна. Я хотела побыть в одиночестве. Еще я хотела дать им времяпоговорить с Майором о семье. Я знала, что им не очень удобно обсуждать это при мне. Я не их семья.
Единственной проблемой было то, что мне нечем было заняться. Я витала в своих мыслях. Машина качнулась, когда она спрыгнула. Она была естественно красива. Я никогда не видела фермерш, которые выглядели бы, как Мэриэнн. Высокая, стройная, в удобных джинсах, ковбойских сапогах и клетчатой рубашке с пуговицами, завязанной на талии.
Ковбойская шляпа на голове — финальный штрих. Она была не женская и довольно старая. Она поднялась по ступенькам, повернулась и, нахмурившись, посмотрела на меня по-матерински. Хотя матери у меня никогда не было.
6 
