2

В тот вечер Гом был образцовым хозяином. Он сделал вид, что ничего не знает о наших неприятностях, да и мы сами потихоньку начали о них забывать. До ужина мы пили коктейли, а за ужином – шампанское. Потом я заметил, что Кэри не совсем уверенно начала произносить слова: выпитое за ужином сделало свое дело. Она рано ушла спать, желая оставить меня наедине с Гомом. Мы с ним вышли на палубу, чтобы проводить ее до каюты. С моря дул легкий ветерок, а облака спрятали луну и звезды, и огни на яхте заблестели еще ярче.

Гом сказал:

– Завтра вечером вы, возможно, и переубедите меня, что Расин лучший поэт, но сегодня я все-таки хотел бы почитать вам Бодлера.

Он облокотился на поручни и начал читать на память своим низким бархатным баритоном, а мне вдруг очень захотелось узнать, к кому же в своем бурном прошлом уже обращался однажды этот старый мудрый человек с неограниченными возможностями, адресуя эти проникновенные строки Бодлера:

• Вижу на этих каналах,
• Как спят корабли,
• Которые бродят по всему свету;
• Ради того, чтобы удовлетворить
• Твое малейшее желание,
• Они и пришли сюда с края света…

Он повернулся к нам и сказал:

– Эти строки адресую вам, мои юные друзья, от имени поэта.

Гом обнял нас за плечи, а потом легонько подтолкнул Кэри к трапу, который вел вниз, в ее каюту. Она вскрикнула, как раненая птица, и исчезла.

– Что с ней случилось? – спросил Гом.

– Видимо, что-то вспомнила.

Я знал, что она вспомнила, но не сказал ему.

Мы возвратились в салон, и Гом снова наполнил рюмки.

– Мне приятно, что все обошлось хорошо, – сказал он.

– Она еще может высадиться в Генуе.

– Нет. Но на всякий случай мы не будем заходить в Геную, – задумчиво добавил он. – Это уже не первый случай, когда мне приходится умыкать женщину.

Он передал мне полную рюмку:

– Я не буду заставлять вас пить всю ночь напролет, однако кое-что мне хочется вам сказать… У меня будет новый помощник бухгалтера.

– Вы имеете в виду… Вы делаете мне предупреждение…

– Да.

«Невозможно предсказать, что еще может выкинуть этот старый выродок, подумал я. – Сказать такое сейчас мне, своему гостю! Неужели он без меня успел уже встретиться и переговорить со Вторым?»

– Теперь, когда вы женаты, вам потребуется больше денег, – заметил он. Я возлагаю на Арнольда ответственность за все главные предприятия нашей фирмы. Вместо него главным бухгалтером назначаю вас. Допивайте ваше виски и идите спать. Уже поднимают якорь.

Когда я проходил мимо каюты Кэри, я попробовал дернуть дверь – не закрылась ли она на ключ. Дверь была открыта. Кэри сидела на постели, подтянув колени к подбородку, и смотрела в иллюминатор. Загудели двигатели, и мы вышли в открытое море. Отблески огней порта кружили по стенам каюты.

– Ты ему сказал?

– Нет.

– Ты ведь обещал, – сказала она. – Я не могу плыть вдоль Италии на этой яхте, если ее хозяин ничего не знает. Он ведь был такой добрый…

– Я обязан ему всем, – сказал я. – Это он посоветовал мне, как себя вести, чтобы вернуть тебя назад. Ничего толкового мне в голову не приходило.

Я был в полной прострации.

– Тем более ты обязан рассказать ему все. Сейчас. Сразу же.

– Рассказывать-то, в общем, нечего. Ты думаешь, что после того, что он для меня сделал, я буду выступать против него в союзе с Бликсоном?

– А как же акции?

– Когда я пошел в казино искать Филиппа, я взял все деньги, которые оставил для Второго. Наш заклад был перечеркнут. Второй разбогател на пятнадцать миллионов, а Филиппу достались наши последние пять, если он еще не успел их проиграть. Мы вернулись на то же место, откуда начали свой путь…

Однако эти слова не совсем соответствовали правде. Я уточнил:

– Если мы вообще способны вернуться туда снова.

  34