Особенно,... 
72 
Так они и стояли обнявшись, не смея шелохнуться! Просто прижавшись к желанному телу, просто успокаиваясь, принимая все, что дарила эта невероятная девушка! Он нежно целовал ее, она осторожно отвечала ему, если можно просить прощение поцелуем, то он именно это и делал. Каждое его движение было наполнено невероятной нежность, он не брал он дарил, отдавая всего себя ей, проникая все глубже и глубже, ловя ее тихие стоны губами, заставляя трепетать и сам умирая от этих невероятных ощущений и чувств. Все начиналось снова и снова, холодный пол, грубый стол, белые простыни — ночь открытий, даже для него! Глаза закрыты, скорость взрывная, они забываются, крики наслаждения, страсть сносила все на своем пути, агония не прекращалась, пока они обессиленно не упали, выпитые до дна и счастливые, можно ли так идеально подходить друг другу?!
— Маркус? — тихо позвала она, сплетая его пальцы со своими.
— Мм? — сонно отозвался он.
— Что дальше будет? — серьезно спросила она, продолжая смотреть на их перекрещенные пальцы. Если бы он сам знал, хотя нет знал.
— Аэропорты и города… — вспомнил он слова какой то песни, которые были очень в тему. — Если конечно согласна?!
— Согласна! — твердо ответила она. Он не знал, что сказать, справедливо ли предлагать ей сомнительную связь. А где вообще в жизни справедливость?!
Глава 16
— Доброе утро! — услышала она любимый голос. Она и не заметила, как он проснулся, хотя смотрела на него не отрываясь, перебирала кудрявые волосы, которые всегда были уложены в прическу, не позволяющей им виться. Это было приятное открытие, ему шло, оно смягчало его, вообще во сне лицо смягчалось, что делало его похожим на мальчишку. Уголки рта были опущены вниз, нижняя губа несколько выдавалась вперед — единственная неправильность в лице этого потрясающего мужчины, но придававшая ему особенную характерность и надменность. Ресницы словно длинные черные крылья подрагивали, такие длинные — мечта любой девчонки. Аня усмехнулась. Но больше всего Ане нравились волосы, нравилось перебирать их. Они манили, как и их обладатель. Весь облик мужчины, заставлял вспоминать греческую мифологию, нет это не Аполлон, скорее Дионис, прекрасный, манящий, в окружение такой же блистательной свиты, жизнь вокруг него бьет ключом-великолепные женщины, веселье, вино, секс, слава, блеск. Вызывающий, опасный и в то же время излишне обаятельный и привлекательный, подстегивающий к бунту. Однажды она увлеклась древнегреческой мифологией, еще тогда выделяя для себя именно этого мифологического героя, а теперь с грустью признавала его архетип в любимом мужчине. В обще всех мужчин она бы разделили на три категории — бог, мачо, принц. Маркуса можно было отнести к первому типу. Слишком много гордости, стремления все контролировать и главное всех. И дело тут вовсе не в положении в обществе, хотя оно тоже играет не последнюю роль. Просто в нем словно била сама жизнь, сила. Он каким — то неведомым чудом заставлял людей любить его, даже вытирая об них ноги. Она ведь и сама тянулась к нему, как мотылек к огню, не думая как все обернется для нее. Ей было неважно, сейчас ей даже неважно любит ли он ее, она сделал свой выбор — она решила урвать капельку счастья обладания любимым мужчиной, а все остальное пусть будет потом. Жалела ли она, что открылась? Нет, ни капельки! Все эти женские игры-это не ее, пусть она наивна, пусть она не опытна, пусть сглупила, рассказав все и признавшись, но это была она, та девушка, которая заставила одного из самых потрясающих мужчин бросить все ради нее. Пусть и на краткий миг, но все же он потерял голову от нее, такой какая она есть, стоит ли подстраиваться под стереотипы и меняться?!
— Доброе! — улыбнулась она, почувствовав его горячую ладонь на своей груди, тело предательски заныло, а его рука продолжила свое путешествие.
— Давно не спишь? — спросил смуглокожий дьявол, забираясь под одеяло с лукавой улыбкой. Она еще не привыкла к таким их отношениям, а потому краснела поминутно от каждой его вольности.
— Марусь, прекрати пожалуйста! — засмеялась она, когда его руки пробежались по ее ребрам.
— Как ты меня назвала? — вылез он из под одеяла и с удивлением посмотрел на нее.
— эм, Марусь…, я… ну, в общем я оговорилась! — смущенно пролепетала она, снова краснея, как дурочка.
72 
