Особенно,... 
87 
— В машину села быстро! — голос звенел от гнева. Его тело работало как машина, он наносил безжалостные удары ногами, а потом поднял Андрея, как мешок и встряхнул и нанес удар кулаком в челюсть, потом в живот, потом еще и еще.
— Прекрати, прекрати, прошу, не надо! — визжала она, хватая его, но он будто не слышал ее, продолжая, безжалостно бить уже бесчувственного парня.
— Пожалуйста! — прорыдала она, оседая рядом с Андреем, снег окрасила его алая кровь, ударов больше не было.
— Вставай! — прорычал зверь, прожигая ее диким взглядом.
— Оставь нас, Боже, ты с ума сошел! — тихо шептала она сквозь слезы, не замечая, как его лицо приобретает пепельный оттенок. Острая боль, в глазах потемнело, он схватил ее за волосы, поднимая на ноги, и потащил к машине.
— Не трогай меня, не смей, убери свои грязные руки! — кричала она, вырываясь, пиная его, адреналин бушевал в крови.
— Заткнись! — дернул он ее сильнее и запихал в машину, она вскрикнула от боли, ударившись головой. Через секунду он запрыгнул на водительское сидение и резко нажал на газ, машина рванула, унося их, город стремительно проносился мимо, машина с каждой секундой набирала бешеную скорость. Аню трясло, как в лихорадке от шока, от страха и ужаса, она боялась даже взглянуть на него, но и вперед смотреть было тоже страшно- это было безумие, что- то запредельное, игра со смертью, все чувства были обострены, инстинкты вопили, она зажмурила глаза, зубы стучали. В голове проносился калейдоскоп картинок его безумства. Господи, Андрей, бедный Андрей! Аня вытащила телефон и набрала номер, позвонила в скорую, пытаясь говорить, но сначала получалось только всхлипывать.
— Пожалуйста… помогите… муж… чина избит… лежит на Кутузовском дом восемнадцать, да… — но договорить не получается, машина резко тормозит, а сильная рука вырывает телефон из ее холодных, трясущихся пальцев и выбрасывает в окно, разбивая об асфальт. Аня рванулась выскочить из машины, безумное лицо этого мужчины вызывало ужас в ее душе, но резким движением той же руки, он схватил ее за воротник шубы и дернул на себя, от чего ее лицо оказалось в паре сантиметров от него.
— Сядь на место! — процедил он приказным тоном. А потом его жесткие пальцы обхватили ее лицо возле скул и сдавили так, что ее рот приоткрылся. Она поморщилась от боли. — Что не нравится?! — вкрадчиво поинтересовался он.
— Убери свои руки! Не смей меня трогать! — отчаянно прошептала она.
— А кто тебя смеет трогать, тот кусок дерьма? — побледнел он, сильнее сдавливая лицо. Она закрыла глаза и отвернулась, но он резко повернул ее обратно. — На меня смотри бл*дь! — прорычал он. Ее заколотило от страха. Что он говорит, как он смеет обвинять ее в чем то, когда сам… — Сучка, думала меня надувать да?!
Она мотала головой, рыдала, захлебываясь истерикой. Он схватил ее за волосы и впился в ее рот, кусая губы до крови, наказывая ее, она начала яростно сопротивляться. Маркус обхватил обе ее руки одной, а другой держал лицо. Во рту был привкус крови, его горячие губы посасывали ее раненные, вызывая боль, язык ворвался в ее рот, обжигая и туманя разум.
— Мне больно! Отвали урод! — прохрипела она. Но он жестко усмехнулся и продолжил терзать ее, язык скользнул по щеке, по шеи, горячая рука накрыла колено и медленно двинулась вверх, обжигая через нейлон чулков.
— Больно да?! — горячо прошептал он ей на ухо, слегка его прикусывая, дрожь пробежала по телу. — Пид*р тот нежнее? — голос звенел от злости, рука скользила по ноге, медленно поглаживая, он укусил ее за шею, а затем облизал и втянул в себя кожу, оставляя засос.
Его слова рвали душу, тело предавало ее, она ничего не понимала, она боялась его. Это холодное спокойствие, жестокость и страсть пугали сильнее, чем ярость! Но не справедливость всего этого и напряжение придали ей сил, и она оттолкнула его от себя, выскочила из машины. Холодный воздух обжег разгоряченную кожу, Аня бежала по дороге, не зная куда, только бы бежать. Паника нарастала, когда она почувствовала его дыхание за спиной, она начала сбиваться, поскальзываться, он тут же схватил ее за шубу и дернул. Аня упала разбивая коленки об лед, но долго лежать ей не пришлось — сильные руки подхватили и понесли обратно к машине, кидая ее на заднее сидение, где началась борьба. Маркус прижимал ее к сидению, пресекая ее сопротивление, она кричала, царапала, пинала.
87 
