24 
-Я хотела выразить вам свои соболезнования, мне очень..
-О, прекратите! Я только что сбежал от толпы родственников и знакомых, чтобы не слышать всего этого, а теперь вы! Не надо. –тихо сказал он и тяжело вздохнул.-Простите мисс...
-Войт !
-Да, Войт . –Повторил он , а потом досадливо простонал. -Черт!
Ким закусила губу, чтобы не выдать, как полосонуло ее это вырвавшееся «черт!». В этом случайно сорвавшемся ругательстве было столько муки, что стало понятно, каких невероятных усилий требуется этому мужчине, чтобы оставаться спокойным и отрешенным. Ким понимала, что он, как и всякий отец на его месте страдает, но его внешнее спокойствие успокаивало ее и не давало поводов для беспокойства. Теперь же она понимала, что это только видимость, а там глубоко, там... что там? Хотелось понять.
-Жаль, что ваша жена не смогла быть рядом с вами в этот тяжелый миг!-тихо сказала она. Маркус молчал, а потом так же тихо сказал:
-Я почти счастлив, что ее здесь нет, я даже завидую ей! Не представляю, что будет, когда она узнает.
Ким посмотрела на него. Ей стало неловко и радостно от того, что он ответил ей без всякой иронии и насмешки. Сейчас ей открылся настоящий Маркус Беркет и он не вызывал у нее отвращения.
-Я думаю, вам хочется остаться наедине. Вы позвоните мне, как сможете начать работу.-сказала Ким, когда они въехали во двор роскошного особняка на Белгрейв-сквер.
-Мисс Войт я не настолько тактичен, чтобы терпеть вас, если мне захочется побыть одному! Мы начнем работу прямо сейчас!- тоном, не терпящим возражений, сказал он и тут же тихо добавил, будто самому себе. – Иначе один я точно свихнусь.
Ким лишь кивнула и вышла из машины, которая остановилась возле парадного входа. Ей не удалось разглядеть окружающую обстановку, так как она ели поспевала за торопливыми шагами Маркуса, но все же она заметила, что здесь нет вычурности и довольно уютно. Сразу видно, что дом обустраивала женская, любящая рука. Когда они вошли в кабинет, Ким по достоинству оценила шикарное убранство этой мужской обители. Стены были приятного молочного цвета, обитые кое-где для контраста темно-коричневыми, деревянными панелями, панорамное окно на всю стену, дубовая мебель, обшитые кожей диван и стулья. Не смотря на строгость, кабинет тоже был уютным.
-Располагайтесь!- Маркус небрежно махнул в сторону кожаного дивана напротив окна. Сам он быстро скинул куртку и с тяжелым вздохом упал в кресло, закинув ноги на стол. Ким тоже откинулась на спинку дивана, она очень устала от внутреннего напряжения, которое до сих пор не отпускало ее, хотя после его маленькой откровенности ей стало легче. Маркус хоть и вводил ее в ступор своей резкой и прямолинейной манерой разговора, но все же теперь она не остерегалась его так, как несколько часов, да даже минут назад. Что-то поменялось в их отношениях, незначительно, но чувствительно. Ким остро чувствовала эту грань и перемену.
-У меня с собой ничего нет, даже не знаю как работать.- пробормотала девушка, вспомнив про технические моменты.
-Не думаю, что смогу сегодня говорить на тему развода и тюремного заключения!-огорошил он ее этим прямолинейным заявлением. Когда редактор просил ее даже не намекать на данные темы, имелось в виду, что надо как раз именно к ним подвести Беркета так, чтобы он не был возмущен и недоволен. Сказать легче, чем сделать. После встречи в Цюрихе Ким считала эту задачу невыполнимой, а теперь же просто пребывала в шоке от проницательности или умудренности Маркуса.
- Хотя конечно, можно было попробовать. Говорят – клин клином вышибает, может быть и так!-задумчиво произнес он ухмыльнувшись. Ким поняла, о чем он говорит и вновь почувствовала, что будто приблизилась к нему еще на один дюйм. Не каждый мужчина может внешне сохранять абсолютное хладнокровие, но при этом говорить открыто о своих чувствах. Обычно все наоборот. Это поражало. Ким не знала, как реагировать на откровенность этого человека, она боялась, что когда он придет в себя, то просто не захочет больше ее видеть, как это обычно бывает. Хотя в Маркусе Беркете не было ничего обычного, поэтому не стоило применять к нему привычные нормы и правила. Именно это и притягивало, и она тянулась.
-Вы очень проницательны мистер Беркет! Тогда почему же вы согласились?-усмехнулась она.
-Надо быть идиотом, чтобы думать иначе. Жизнь научила меня смотреть на ситуацию трезво, да и на людей тоже. Мир материален, каждый зарабатывает, как может. Раньше я многих осуждал, презирал. Женщины моего круга были вообще для меня обычными шл*хами, одноразовым продуктом.
24 
