Эпилог

Джэксонвиль

День вручения дипломов.

- Тебе нельзя опаздывать, - прохрипел Максим, занимаясь мною. - И как ты меня уговорила?

- Сам виноват, что так соблазнительно выглядишь в этом костюме, - ответила я, вонзая ногти в его плечи. - Если женщина хочет - значит хочет. Мы по-быстрому.

Я делала это с русским богом секса. В университетской подсобке. В костюме выпускника. Потому что могла.

Жизнь так прекрасна.

- Тебе не больно? - И он ещё спрашивает, учитывая, чем мы занимались вчера ночью?

Он всё время задавал этот вопрос, несмотря на то, что я полностью выздоровела. Даже шрам выглядел неплохо. На что Максим заявил:

- Теперь я вижу, что действительно чуть тебя не потерял.

Иногда он вздрагивал и целовал мой шрам. Ну, не более одного раза в день. Ещё он сказал, что мой выглядит куда "изящнее" его собственного "грубого" следа от пули. Который находился с правой стороны груди, а мой - с левой. Когда мы с Максимом целовались, то же самое делали и наши шрамы.

Потому что мы были связаны. Вместе. Ключик и замочек. Наши тела, наши жизни.

- Больно, Максим? Да там я просто в агонии.

Я потёрлась щекой о его лицо, шепча слова на испанском - что нуждаюсь в нём, нуждаюсь в каждом сантиметре его великолепного тела и в каждом сантиметре его прекрасного члена - отчего его темп тут же ускорился, потому что он понимал каждое слово.

Он отвечал мне по-русски, что хотел бы трахать меня вечно, что моё тело - это рай, а кожа на вкус - словно солнце, и от этого мои бёдра вращались, как бешеные. Потому что теперь на его языке я знала куда больше четырёх слов.

Ему пришлось зажать ладонью мне рот, чтобы заглушить крики, а самому рычать прямо в мою шею.

Прижавшись друг к другу лбами, мы восстанавливали дыхание.

- Я нравлюсь тебе, когда получаю диплом, Ruso?

Из его груди вырвался удовлетворённый стон.

- Я люблю тебя, когда ты получаешь диплом, женщина.

Поправив друг на друге одежду, мы, взявшись за руки, поспешили в актовый зал. У сцены он подарил мне долгий поцелуй. Никто не мог бы гордиться сильнее, чем этот мужчина гордился сегодня мной.

- Веди там себя хорошо, moyo solnyshko.

Вести себя хорошо? За одно только это я взъерошила ему волосы, прежде чем встать в один ряд к остальным студентам.

Через несколько секунд декан вручит мне Священный Грааль! И для этого потребовалось какие-то полдесятка лет, смертельная опасность и альянс с русским бандитом.

Натали, Алекс и Джесс уже сидели в зале, заняв для Максима место в первом ряду. Его растрёпанное появление вызвало их общий смех.

Я убеждала эту троицу не приходить, но они были неумолимы. Потому что я теперь была частью семьи.

Джесс вела себя самым наилучшим образом, желая заслужить право организовать "мамулину" свадьбу, так как все знали, что рано или поздно это произойдёт. Имея на счету проведённые свадьбы у двух миллиардеров, она с лёгкостью войдёт в свадебный бизнес.

Потом мы все собирались в Россию, чтобы посмотреть на усадьбу Алекса и Натали и провести отпуск в собственном доме Максима, который, как он настаивал, был наполовину и моим!

И я также собиралась познакомиться с Дмитрием. Это меня немного нервировало, но и радовало тоже, поскольку он сам захотел встретиться. Максим был решительно настроен восстановить отношения между братьями, и считал, что встреча Дмитрия с большой поклонницей Алекса и Натали поможет делу.

Кто ещё собирался в Россию? Лохматые майямские дворняги. У нас с Максимом появилось три задиристых собаки. В приюте я никак не могла сделать выбор между этими тремя забияками.

- Зачем вообще выбирать, solnyshko? - нахмурился Максим.

Баловал он эту троицу так же бесстыдно, как и меня.

Я лишь надеялась, что эта свора не сгрызёт весь самолёт (что уже случилось с Бентли и с ботинками Василия!)

После посещения Родины я планировала, что Максим свозит меня в Париж, чтобы я смогла на собственном опыте узнать, что же такое знаменитый клуб «Ле Либертан». За это время я сделалась пылкой и преданной поклонницей всяких затей, которые предлагал мой русский. Вчера, уже глубокой ночью я всё ещё не могла остыть после нашего длинного марафона. Я разбудила его рано утром, водя по телу кончиком верёвки.

  120