Севастьян мало что рассказал, предпочитая, чтобы это сделали вы.
Её звали Елена Андропова. - Поведение Ковалёва изменилось. Он словно стал старше под грузом воспоминаний. - Я узнал, что она скончалась вскоре после твоего рождения.
Осложнения после родов? - Она из-за меня умерла?
Ты не должна себя винить, - быстро ответил Ковалёв. В то время уровень медицины был недостаточным. По всей стране царила неразбериха.
Удалось ли ей хоть раз меня подержать?
Я всегда думала, что она от меня отказалась.
Никогда. И я бы так никогда не поступил. Я просто не знал. Нас... разлучили.
Из-за кодекса Братвы?
Da. Я и понятия не имел. Я бы наплевал на кодекс, перевернул бы землю и небо в поисках такой дочки, как ты.
Конечно, я считала себя самим очарованием, но разве он может испытывать настолько сильные чувства? Только лишь на основании нашей биологической связи? Или на основании полевых отчётов своего боевика?
Вы говорите с такой... уверенностью. Я знаю, что для многих очень значимы кровные узы, но вы должны понять, почему я считаю, что и другие виды связи также важны.
Конечно! Хотя мне кажется, будто я давно тебя знаю, раз уж Алексей такого высокого о тебя мнения. Редко кто получает его одобрение, да ещё и такое искреннее.
Высокого мнения? Искренне?
Что вам рассказал Севастьян?
Он сказал, что ты отлично учишься, получила много академических наград и стипендий. Он прислал мне копии статей, которые ты писала для научных журналов; мы их все прочли.
Мне вдруг захотелось, чтобы в своё время я приложила больше усилий к работе над ними. Интересно, что бы эти два гангстера сказали про мои дискуссионные темы: представление о женщине, разности полов и гомосексуализме в истории. Думаю, ещё будет случай спросить.
А также я видел твои фотографии с городских ярмарок, и недавние видео, где ты пела в караоке с друзьями.
Я и забыла, что Джесс выложила в инет то видео из моего периода "энтузиазм восполняет недостаток таланта". Ты вчера говорила себе то же самое, шлюшка. Мои щёки вспыхнули, и, чтобы скрыть смущение, я хлебнула чаю.
Ковалёв сдержанно произнёс:
У тебя прирожденный талант к пению.
Тонкое замечание заставило меня усмехнуться в чашку. Я поняла, что у него хорошее чувство юмора, и мне это нравилось.
Севастьян говорил, что ты училась на дневном отделении, одновременно трудясь на трёх работах. - Ковалёв помрачнел, - Я знаю, что от такого количества работы ты часто возвращалась домой в полном изнеможении.
От неловкости я вновь вспыхнула. Он говорил так, словно я Золушка. Но у меня была цель, так что я рвала задницу, чтобы её достичь. Всего-то.
По правде говоря, я тогда была, скорее всего, пьяна. Очень может быть и так.
Ковалёв умолк. Слышно было лишь тиканье тысяч часов. Затем он откинул голову и расхохотался.
У него был прекрасный смех, которому он целиком отдавался. Я обнаружила, что тоже начинаю смеяться.
Когда мы успокоились, он вытер глаза и сказал:
Ну что ты за сокровище, Натали.
В ответ я ухмыльнулась:
Насчёт тех работ, Пахан, не хочу, чтобы вы считали, будто родители меня не обеспечивали. Они всегда обо мне заботились, но я не хотела, чтобы моя мама узнала о моей нагрузке.
Значит, чтобы не волновать своих приёмных родителей и доставить огромное удовольствие мне, ты работала на пределе своих сил. И преподала мне важный урок.
Я подняла брови.
Сильным можно быть по-разному, не так ли? Синдикат наподобие моего обладает силой. Но также сильна и двадцатичетырёхлетняя девушка со стальным стержнем и огнём в груди. Ты нашла меня, - добавил он, повторяя слова Севастьяна, которые он произнёс прошлой ночью.
Может, мои усилия и могли рассматриваться как нечто экстраординарное, но я считала последние шесть лет... обычной жизнью.
Кстати, о вашем синдикате, - я глубоко вдохнула, - с чего всё, эээ, началось? - Нам надо раз и навсегда прояснить этот вопрос.
Точно не по своей воле! Я хотел стать часовщиком. - Он махнул в сторону своей коллекции. - Как и мой отец до меня, как и его отец до него.
Я происхожу из династии часовщиков? Круто!
Когда я был мальчишкой, наша семья владела магазином в Москве, что обеспечивало нам комфортную жизнь. Но потом явились головорезы, занимавшиеся рэкетом, они требовали денег за защиту от размножившихся банд. Цена оказалась непомерной. У нас не было другого выхода, кроме как ответить отказом, так что нас заставили заплатить по-другому.