Особенно,... 
73 
Джозефина дематериализовалась. Плывя, как невидимое облачко, она переводила взгляд от одного сокровища к другому. На чем же попрактиковаться? Рун сказал, что это военные трофеи, но Джо ставила на то, что некоторые безделушки были подарками от женщин, которых он трахал.
Когда Джозефина представила его в постели с прекрасными нимфами... представила, как он смотрит на них своим соблазнительным взглядом... из ее разума вырвалась волна силы.
Раздались звуки разрушения. Грохот, разрывание, разбивание. Когда осела пыль, Джо моргнула в неверии. Она превратила всю комнату в груду обломков.
Халк. Разрушитель.
Рун слишком гордится своим домом, и будет в ярости, когда увидит этот погром. Леди Тень осмотрела все оценивающим взглядом.
Я разобью все вдребезги. Это станет расплатой за ее разбитое сердце.
Она повернулась к следующей комнате, чтобы еще немного попрактиковаться. Раньше она была просто убийцей. Но с этими новыми талантами она станет еще и непобедимой.
Джозефина нахмурилась. Судя по словам Никс, Тедди такой же, как Джо. Если это правда, то, как он смог справиться с подобными изменениями?
С помощью этой Валькирии?
Джо была вынуждена позволить МизБи растить Теда; но будь она проклята, если впредь он будет принадлежать Никс.
Поменяй планы, Никс. Джо, несомненно, доберется до Теда, но не тем способом, который предполагает Валькирия. Джо не собирается ни за кем шпионить; вместо этого она сделает то, что получается у нее лучше всего.
Прежде чем Рун получит очередной шанс с Никс...
Я сама убью ее.
Глава 30
Рун зарылся лицом в самую великолепную нимфейскую грудь в Ллоре, они идеально наполняли его ладони, а он выцеловывал дорожку к тугому соску.
То, что нужно.
Его без-пяти-минут-скинутые штаны были единственной преградой между ним и его партнершей, Делианс.
От нее произошло высказывание — воплощение амурных утех. Ее возраст исчислялся тысячелетиями. Волосы были длинными и черными, большие глаза — серыми, а тело таким, что мужчины готовы были убивать, ради обладания им.
Запустив пальцы в волосы Руна, она выгнула спину. Его губы сомкнулись вокруг соска, но зубы не щелкнули о пирсинг. Теплый металл не дразнил язык.
Часто подражает, никогда не пользуется дублерами.
Сосредоточься на том, что делаешь! Рун знал, что именно нравится этой нимфе, мог удовлетворить ее даже с закрытыми глазами. Они были давно знакомы, делились клиентами и покровителями, трахались, развлекая других, на особых заданиях.
И сейчас, и тогда, они совокуплялись по старой дружбе. Сегодня он выбрал ее вместо целой стайки нимф.
Разница между ними? Делли сама выбрала для себя такую жизнь.
В ночь, когда Маг продала Руна в бордель, он только что увидел могилу матери и был опустошен правдой о ее судьбе.
Затем узнал о своей.
— Ты так долго был шлюхой, что думаю, настало время присвоить этому официальный статус, — сказала Маг. — Здесь ты будешь удовлетворять своих клиентов, псина. Или сдохнешь. На исходе каждой ночи охранник будет заносить меч над твоей шеей. Если ты был хорошей шлюхой, будешь жить дальше. Первая же жалоба на тебя, станет последней. И лучше поторопись. Близится рассвет, а в твоем длинном списке еще нет никого... удовлетворенного.
Первое в списке существо было омерзительным, тем не менее, Рун знал, что должен как-то ее удовлетворить, забив на отвращение и не обращая внимания на ярость от осознания того, что его мать мертва.
Удовлетвори или сдохни. В последующие годы, многие клиенты не «удовлетворялись» чем-то меньшим, чем его избитым и окровавленным телом.
Сосредоточься. Делли скоро заметит, что он отвлекается. Рун мысленно вернулся к вампирше, чтобы оставаться твердым.
В его уме прокручивались воспоминания о ней. Ее маленькие клыки. Несравненные формы, созданные, словно для него одного. Божественный взгляд перед тем, как она кончала. Мерцание карих глаз, когда она улыбалась.
Он заставил ее улыбаться. Она улыбалась в постели с ним. Благодарила его.
Нет! Вампирша любит другого. Все было лишь спектаклем. Для нее их ночь была фарсом.
Откашлявшись, Делли поднялась.
— Я дважды позвала тебя по имени. Но тебя здесь нет, да? — Он не стал отрицать этого. — Я всегда знаю, когда ты отсутствуешь... твои глаза тускнеют.
73 
