— Я бы заставила ее проглотить бритвенные лезвия. И понаблюдала за тем, как они вскроют ее тело изнутри.
— Ты снова болтаешь! Неисправимая гордячка Валькирия показалась на поверхности — я её уже вижу. Реджин, подумай над этим. Возмездие находится в пределах досягаемости для нас обеих. Давай поможем друг другу добиться своего возмездия.
— Я — согласна, — Реджин провела рукавом по глазам. — Наталья?
— Да?
— Я очень рада, что мы поговорили.
Глава 30
Допрос Слейна длился уже несколько часов, а Деклан все еще не получил ответы на все интересующие его вопросы. Ничего — это только начало. Несмотря на то, что демон презирал Кэрроу за то, что она заманила его в лапы Ордена, он по-прежнему ее хотел и верил, что она его пара.
«Я воспользуюсь этим. Буду угрожать жизни его пары, и для её безопасности он сделает и расскажет все, что мне нужно».
"Ничтожество”— обругал себя Деклан за подобные мысли. Он боялся себе даже представить, что сделал бы с тем, кто посмел бы приставить лезвие к горлу Реджин.
Чейз вышел в коридор и столкнулся с Диксон. Его снова покоробило странное поведение доктора — она не хотела встречаться с ним взглядом, и даже пошла в другую сторону, лишь бы избежать встречи. Чуть дальше Деклан увидел Фигли, постукивающего своей дубинкой по ладони, на его губах играла злорадная усмешка.
Винсента нигде не было видно, а ведь он, очевидно, хотел что-то рассказать Магистру. Деклан направился в свой модуль, необъяснимое беспокойство нарастало в нем с каждой секундой.
Оказавшись рядом с мониторами, Чейз вывел на экран камеру Реджин. Свернувшись калачиком, Валькирия лежала на нижней койке. Ее сокамерница мерила шагами пол.
Раздался стук в дверь и спустя мгновение в комнату вошел Уэбб.
— Не переживай, сынок, следующий допрос Слейна обязательно будет более результативным.
Деклан заметил странности в поведении начальника: в его голосе, взгляде просвечивалось чувство вины.
Теперь и Уэбб вел себя странно?
Надо срочно сокращать дозу препарата. Паранойя взяла его за горло.
— Я собираюсь забрать с острова кольцо вампира, чтобы продолжить изучение его возможностей, — продолжал Уэбб. — И транспортировать одного из заключенных. К сожалению, я собираюсь покинуть остров сегодня же вечером, хочется успеть до того, как разразится шторм.
Продолжая наблюдать за происходящим в камере Валькирии, Деклан в пол-уха слушал командующего. Ему кажется или кожа Реджин действительно потускнела?
— Кольцо находится в моем сейфе.
— Я уже забрал его.
— Кого из заключенных вы собираетесь транспортировать?
— Того, за которым ты, без сомнения, в данную минуту наблюдаешь.
Как в замедленной съемке, Чейз видел, как Реджин повернулась на кровати, открывая его взору ряд скобок ниже края футболки.
Вивисекция.
Пол пошатнулся под ногами Деклана.
— Что… Валькирия была…
— Изучена? Да, сегодня, пока ты отдыхал. Я надеялся успеть транспортировать ее до того, как ты закончишь допрос демона. — И тут же выдохнул. — Ох уж эти мониторы. Нет никакой возможности скрыть что-либо от тебя. Во всяком случае, не так уж и много.
Деклан вскочил на ноги.
— Она ведь не была запланирована, — проговорил он медленно. — Должны были исследовать другое существо.
— Я решил изучить ее до того, как она будет транспортирована с острова.
Заняв место напротив консоли, Деклан перемотал запись О/Р, сделанную этим утром. Реджин пришла в сознание, привязанной к операционному столу.
Чейз ничего не мог изменить, лишь с ужасом смотрел запись. В ушах отдавались отзвуки его, словно, взбесившегося пульса, а рассудок угрожал распрощаться с ним раз и навсегда.
Сотни раз это исследование проводилось над Ллореанцами по приказу Деклана, однако он никогда до конца не осознавал…
Когда хирурги без анестезии начали срезать кожу Реджин, девушка зашлась криком, ее тело выгнулось дугой, наручники сковывали движения. Из ошеломленных глаз текли слезы. Вновь и вновь, сотрясая операционную, громыхал гром.
Реджин все чувствовала.
Увидев, как ей вскрыли грудную клетку, Деклан сжал рукой край консоли, измельчив древесину в щепки. Никогда в жизни он не чувствовал себя настолько уничтоженным. Даже в ту проклятую ночь, когда была убита вся его семья.