Однако Тейлор все еще не могла отвести от Джейсона изумленный взгляд:
— Как же ты узнал?
— Что узнал?
— Что я попала в больницу.
— Звонил в офис, чтобы разыскать тебя. И Линда сказала, что ты здесь.
Доктор был вынужден прервать разговор, чтобы обратить внимание на некоторые существенные моменты:
— Как я уже сказал, мистер Эндрюс, вам необходимо регулярно будить мисс Донован и быстро задавать вопросы. Ну, примерно вот так. — Он повернулся к Тейлор, чтобы продемонстрировать, каким образом следует проверять вменяемость: — Помните, как меня зовут?
Тейлор взглянула с удивлением. Разумеется, она знала, как зовут доктора. Она прекрасно себя чувствовала.
— Доктор Сингер, — послушно ответила она.
— А что вы ели на завтрак сегодня утром?
— Я не завтракаю. Нет, подождите! Большая чашка кофе с обезжиренными сливками считается?
Доктор посмотрел так, что сомнений не осталось: не считается.
— А какую фамилию носила ваша мать до замужества? — неожиданно поинтересовался он.
— Дженнингс.
Раздраженная допросом — право, это уж слишком! — Тейлор снова повернулась к Джейсону:
— А зачем ты мне звонил?
Ответ нашелся не сразу.
— Неожиданно возник вопрос по ходу той сцены, которую мы снимали.
— Вы снимали? — недоверчиво переспросила Тейлор. — И ты уехал? Сюда? Ко мне?
Джейсон обратился к доктору и шепотом уточнил:
— А вы уверены, что с ней действительно все в порядке? Странно: прошло уже три минуты, а я до сих пор не услышал ни одного оскорбительного или резкого замечания.
Но Тейлор не собиралась шутить, а потому положила ладонь на руку Джейсона:
— Я серьезно. Ты прервал съемку и примчался сюда?
Лицо Джейсона тоже стало серьезным.
— Но ведь мне сказали, что ты в больнице. Разумеется, я не мог не приехать.
Он так просто это сказал. И так посмотрел. Тейлор внезапно показалось, что она снова в своей машине. Кружится, кружится, кружится. Джейсон Эндрюс.
Ее рыцарь на белом коне и в сверкающих доспехах.
Разумеется, если верить в красивые сказки.
Чтобы спрятать улыбку, она уставилась в пол. Но спустя мгновение Джейсон приподнял ее голову за подбородок и с опаской заглянул в глаза:
— И все-таки ты уверена, что хорошо себя чувствуешь? Скажи что-нибудь… нормальное. — Он бережно заправил за ухо прядь растрепавшихся волос, стараясь не задеть заметную шишку на голове.
А Тейлор лишь молча смотрела в его потрясающие синие глаза. Да, такого великолепного рыцаря не в каждой сказке сыщешь!
Сделав волевое усилие, она вынырнула из омута самых сексуальных на планете глаз и попыталась улыбнуться. Надо было хотя бы сказать спасибо за то, что приехал.
Но в этот момент она заметила то, чего не видела раньше. Пригляделась внимательнее.
— Подожди-ка. Ты что, в гриме?
Да, так оно и было. След пудры на лице. А еще остаток черного контура на нижнем веке… Вот это да!
Тейлор насмешливо подняла брови:
— Право, Джемсом, это же всего лишь госпиталь! Стоило ли так прихорашиваться?
И Джейсон, наконец, вздохнул с облегчением и широко улыбнулся. Посмотрел на доктора и отмел сомнения:
— Да, все в полном порядке.
Глава 25
По настоянию Джейсона, который, как и доктор, не считал чашку кофе с обезжиренными сливками достойным завтраком, по дороге из госпиталя они остановились на ленч. Тейлор решила, что по праву больной может выбирать ресторан. В детстве, когда кто-то из семейства Донован получал травму (а с тремя братьями и сестричкой это случалось постоянно), отец неизменно отвозил отпрысков в «Макдоналдс» и угощал чизбургерами, жареной картошкой и шоколадными коктейлями. Вот и сейчас, ощущая ностальгию, Тейлор попросила Джейсона не нарушать традицию.
На что он мгновенно возразил, что «астон-мартин» не помещается возле окошка обслуживания.
Но потом все-таки поехал.
Они привезли еду в квартиру Тейлор, куда завернули, чтобы она могла собрать необходимые вещи. Пока сидели на кухне и с аппетитом поедали чизбургеры, Тейлор в шутку изобразила обморок.
О Боже, какую панику, какой переполох вызвал этот маленький спектакль!
Потом она со смехом просила прощения и объясняла, что всего лишь притворилась. Пришлось долго стоять во дворе, потому что Джейсон заперся в машине и отказывался разговаривать. Смягчился лишь после того, как она пообещала впредь не безобразничать.