41 
И все же сила духа и воля молодого англичанина оказались выше печальных обстоятельств – он выбрался наружу! Самое интересное: даже оказавшись в столь сложной ситуации, когда речь впрямую шла о выживании, Майкл Белчер свою видеокамеру не бросил. Вот что значит профессионал!
Он тяжело, обессилено уселся на землю. Надрывно ломило поясницу, точно кто дубиной по спине приложил, в надбровьях и висках пульсировала тупая свинцовая боль. От голода и усталости англичанина мутило.
Где же он оказался и как теперь выбираться к людям? Причем выбираться-то нужно осторожно, чтобы вновь не нарваться на вооруженных типов, которые сразу начинают стрельбу. Языка он не знает – ни русского, ни, тем более, абхазского. На местности не ориентируется. Попытаться связаться по мобильнику с московским представительством Би-би-си? Но, увы, мобильник не работает, не предусмотрены в пещерах электрические розетки, так что зарядник воткнуть некуда. Значит, нужно искать ближайшее отделение связи, почту, телефон или телеграф. А что с Джулианой? Где она, неужели погибла?
Покряхтывая, морщась, Белчер поднялся, горестно покачал головой, подумав о мисс Хаттерфорд. Но тут уже ничего не поправишь, самому бы выбраться живым из этой кошмарной передряги! Ноги дрожали мелкой противной дрожью, ремень видеокамеры оттягивал занемевшее плечо, глаза никак не могли привыкнуть к яркому свету. Так, прежде всего необходимо сориентироваться на местности. Что это сверкает на солнце там, чуть внизу и справа? Ага, это колокольня. Значит, там расположен Ново-Афонский монастырь, о нем Майклу рассказывала Джулиана. Значит, в том направлении море. Надо двигаться туда, на берегу он должен встретить людей, к тому же он помнил, что там есть поселок, то есть хоть какая-то власть и, возможно, отделение связи.
Через двадцать минут Белчер, проклиная свою незадачливую судьбину, которая занесла его в эту дикую страну, вышел на лесную проселочную дорогу. Природа Абхазии на удивление красива, но Майклу было сейчас не до красот. Есть предел человеческой выносливости: силы молодого англичанина стремительно иссякали. Голова кружилась все сильнее, ноги подкашивались, он шел, шатаясь, как перебравший не в меру спиртного человек. Еще чуть-чуть, и он попросту свалится на обочину. Господи, какая глупость, переходящая в полный идиотизм: выбраться из мрачного подземного царства, и свалиться здесь, при свете заходящего солнца, на вольном воздухе! Майкл стиснул зубы. Нет, он все равно дойдет до берега моря, а там...
Что ожидает его «там», молодой оператор додумать не успел, потому что судьба улыбнулась ему: сзади послышалось негромкое порыкивание автомобильного мотора. Майкл обернулся. Так, замечательно! Армейский «УАЗ» с российской символикой по бортам, по крайней мере, это не бандиты. Может, они и по-английски понимают? Сам-то он по-русски, в отличие от Джулианы Хаттерфорд, кроме слова «водка» и фамилии российского президента ни бельмеса не понимал.
Машина притормозила, из нее выпрыгнули двое в полевой форме российских миротворцев, это Белчер определил сразу. Оба офицера смотрели на Белчера слегка ошарашено: уж слишком «живописный» был у англичанина вид, натуральное чучело гороховое. Да еще с отличнейшей профессиональной видеокамерой на ремне через плечо. Поневоле задумаешься, кто бы это мог быть и откуда он тут, на дороге, появился. Ладно, оружия при нем не видно, выглядит так, что краше в гроб кладут, и опасности, похоже, не представляет.
– Ты кто такой?
Майкл из последних сил изобразил нечто, отдаленно напоминающее улыбку:
– How can I get to the nearest post-office or to a place where I could make a telephone call?
Офицеры недоуменно переглянулись. Ну не обременены у нас старшие лейтенанты излишними познаниями иностранных языков, куда ж деваться... Майкл всего лишь спросил, где он может найти ближайшую почту или телефон. Хотя, по-хорошему, и то, и другое могло подождать, прежде всего Белчеру надо было поесть, помыться и немного отдохнуть.
– Вась, чего он хочет, ты понял? – спросил один из старлеев у своего напарника. – Вроде, по-английски говорит. Что-то про телефон. Смотри, его же прямо ветром шатает! Еще помрет тут, прямо у нас на глазах, разбирайся потом... Вот что, давай-ка его в часть отвезем, там есть кому разобраться, что это за птица.
– А что? Пожалуй, так и поступим, – офицер в полевой форме старшего лейтенанта широко распахнул дверцу «уазика». – Заходи, приятель. Вэлкам! Вот, холера, ничего больше по-английски не знаю!
41 
