— Не думаю, что Пенни будет возражать, — сказал Тед. — Но только если вы будете очень осторожны.
Дети бережно взяли по щенку. Новорожденные кутята ползали по их ладоням, Мэган и Мэтт охали и ахали, а Элизабет неожиданно для себя обнаружила, что ей и самой очень хочется потискать щеночка. Тед был прав: кто откажет себе в удовольствии полюбоваться трогательным созданием?
— Какие миленькие, правда? — прошептала Элизабет, опускаясь на колени, чтобы получше рассмотреть тех малышей, что остались рядом с матерью.
Пенни, сука ирландского сеттера, купалась в лучах славы. Согретая вниманием окружающих, она милостиво позволяла чужакам ласкать своих щенков и восхищаться ими.
— Хотите подержать одного?
Элизабет взглянула на Теда. Их разделяло импровизированное ложе, на котором покоилось собачье семейство. Тед опустился на колено, склонившись над Пенни. Одна рука его была согнута в локте, лампочка, свисавшая с потолка, освещала только половину лица, другая скрывалась в тени. Свет падал на его волосы, и они казались не седыми, а серебристыми. Лицо его уже не было по-мальчишески гладким, возле глаз и губ залегли морщинки. Тед действительно был хорош собой. Он казался честным, уверенным в себе человеком, с развитым чувством справедливости и собственного достоинства. Трудно было представить его зачинщиком драки, но он не производил и впечатления слабака, способного безропотно сносить оскорбления.
Что-то в его лице указывало на то, что ему пришлось испытать боль и страдание: скорбные складки у губ, затаенная грусть в глазах. Грусть и чувственность. Особенно чувственным показался Элизабет рот Теда: красиво очерченный, правильной формы. Его можно было бы назвать нежным, если бы не вертикальные складки, огрублявшие его. Сочетание нежности, чувственности и жизненного опыта оказалось неожиданно волнующим.
Элизабет чувствовала, как налилась и потяжелела грудь, во рту пересохло. Только сейчас ей пришло в голову кивнуть, отвечая на его вопрос. С величайшей осторожностью Тед поднял одного из щенков на своей широкой ладони, отодвинув его от материнского соска. Щенок выразил недовольство возмущенным писком. Все весело засмеялись. Тед положил мягкий теплый комочек в протянутые ладони Элизабет.
Она поднесла щенка к лицу и осторожно потерлась щекой о гладкую шкурку.
— Он… Это ведь он, не так ли?
Тед сдержанно засмеялся:
— Думаю, это кобелек. Три мальчика, одна девочка.
— Пол легко определить, если рассмотреть их животики, — со знающим видом пояснил Мэтт.
— О, как неприлично! — воскликнула Мэгги, передернув плечами от брезгливости.
Однако она перевернула щенка, которого держала в руках, на спинку и, убедившись, что у нее девочка, с удовлетворением погладила ее.
Элизабет деликатно покашляла. Она чувствовала на себе насмешливый взгляд Теда.
— Он такой мягонький, — пробормотала она, прижимая щенка к щеке.
— Они тебе понравились, мама? — спросил Мэтт.
— Конечно. Разве такие красавцы могут не понравиться?
— Можно нам одного взять себе?
— Мэтью! — строго воскликнула Элизабет. Разве она не учила детей тому, как надо себя вести?
— Мама, ну пожалуйста!
— Мама, можно? — пришла на помощь брату Мэгги.
— Нет.
— Почему?
— Потому что у нас уже есть Малышка. Больше никаких животных в доме.
— Мы сами будем заботиться о щенке, мама. Честное слово!
— Я сказала — нет!
— Но, мама…
— Притормози, Мэтт!
Голос Теда в этом споре, бесспорно, имел вес, и ребята как по команде прекратили нытье.
— Все щенки в помете уже обещаны, — сообщил Тед, — так что спорить не о чем.
— Все-все? — с трагическими нотками в голосе переспросил мальчик.
— Да, все. Мне жаль, приятель, но тут ничего не поделаешь.
— Ну что ж, ладно, — опустив голову, пробормотал Мэтт.
Тед приподнял ему подбородок и посмотрел в глаза.
— Может, когда у Пенни в следующий раз будут щенки, нам удастся уговорить твою маму взять одного, как ты думаешь?
Мальчик оживился, глаза его радостно заблестели.
— Идет!
Мэтт опустил щенка, которого держал на руках, на подстилку, подтолкнув поближе к матери.
— Пойду скажу Тиму, что я первым посмотрел щенков и что, когда Пенни еще раз родит, мы возьмем одного себе!
Неудивительно, что Мэтью не терпелось поделиться новостью с лучшим другом.