Последние отзывы

  67  

Леший задумчиво почесал макушку, поросшую густым мхом, хитро прищурился и выдал:

– Можете сажать! Дождь будет, скорее всего, даже сегодня ночью. Есть верная примета.

– Какая? – тут же заинтересовался двуипостасный и даже подался вперед, чтобы не упустить ни крупицы важной информации, хотя обладал тонким слухом.

– А я ведьму просил о дожде, – усмехнулся тот. – А это точно примета вернее некуда.

Олек насмешливо фыркнул вслед лешему. Хитер лесной хозяин, ему бы дипломатом в иностранных державах работать, кого хочешь настропалит лить воду на свою мельницу.

– Однако надо бы действительно поторопиться с севом. Вдруг и впрямь дождь хлынет, – пробормотал вождь, бросая очередной взгляд в лазурную синь небес без единого облачка.

Вяз Дубрович, сказав наставительное слово двуипостасному и убедившись, что был услышан и понят правильно, все же не решился пускать дело на самотек. Молодые, они ведь всегда ершистые, все стараются сделать самостоятельно и помощь старших не всегда принимают. Леший прекрасно помнил себя в пору юности, сам был такой. Эх, молодость, молодость… Где вы, бессонные ночи и сладкие томления зеленой юности? Ну, не до ностальгии теперь. Надо ведь с делами до темноты управиться, пока обещанный дождь не пошел и вождь к хозяину вод идти не надумал. Чуял леший, что двуипостасный раньше, чем с посадкой не управится, по поводу коровы разговаривать не станет. Все-таки вождь молодец! Хороший лидер у двуипостасных, все о своем народе печется, ни дня, ни ночи не зная и о своей выгоде забывая. Вон даже холостым до сей поры ходит, хотя очень видный мужчина. Всякая волчица за такого любую лапу отдаст, да и хвост добавит в придачу.

Сосновый бор, чьи могучие, ровные деревья рвались ввысь, скребя небеса своими вершинами, чуть пониже, на суглинках, уступал место смешанному лесу – ель с осиной, березой, ольхой. Водная гладь Ведьмина озера, в обрамлении деревьев, словно в нежных объятиях любовника, где-то была обманчиво прозрачна, где-то поросла камышом. В некоторых местах под водой клубились водоросли, словно огромная борода водяного. Вокруг острова Беримор плотно стелился туман из «слез вампира». Так называли ядовитые испарения смолы деревьев, что произрастали на острове. Словно единый живой организм, тянули они свои многочисленные щупальца к противоположному берегу, но недотягивали, рассеивались в бессильной злобе. Не достать им живых существ, не задушить очередную жертву.

Глядя на ядовитый туман, леший невольно вздрогнул и мысленно поздравил себя с тем, что, несмотря на нескончаемые попытки «слез вампира», они ни разу не дотянулись до Безымянного леса. Иногда природа показывала свою прекрасную сторону, иногда вела себя, как хитрый расчетливый убийца, чья задача уничтожить как можно больше организмов, а затем начать процесс создания заново, в очередной раз доказывая, что нет в жизни совершенства, но к нему следует стремиться.

Сдерживая опасливый внутренний трепет, Вяз осторожно приблизился к воде. Больших усилий стоило не рухнуть в озеро, роняя собственное достоинство в глазах его обитателей и поднимая в воздух миллионы брызг, и все-таки это ему удалось. Местная зубастая тварюшка тут же с лязгом неожиданно больших челюстей вцепилась в доверчиво протянутую руку-ветку. И хоть леший явно был непригоден для ее питания, все же хищник надеялся узнать, что находится у незнакомца внутри. Вяз Дубрович стремления озерных обитателей к самообразованию поощрять не желал.

– Ах ты, пакость такая! – завопил он. – А ну, отцепись, зараза! А то точно изуродую тебя, как Всевышний черепаху!

– Простите великодушно, – прозвучал дивный девичий голосок. – Позвольте полюбопытствовать, что именно уродливого вы находите в черепахах?

Из озерных глубин по пояс вынырнула волоокая русалка, тряхнула золотистыми волосами, затрепетала длинными ресницами: смотри, я какая, коль глаза есть.

Вяз Дубрович не без труда отцепил зубастую тварь с железной хваткой челюстей, как у клещей хорошего кузнеца. Душевно запустил ее куда-то на середину озера и с удовольствием наблюдал, как у монстрика в полете вылезают от страха глаза.

– Ты бы, девка, прежде чем вопросы задавать, прикрылась, что ли, – укоризненно заметил он. – Ишь, грудями голыми светишь, аж зажмуриться хочется. Скромнее надо быть.

– Так скромность украшает девицу, коль других украшений нет, – бесстыдно хихикнула прелестница и провокационно вынырнула из воды еще выше. – Мне скрывать нечего, что естественно, то прекрасно. А кому не по нраву зрелище, и отвернуться можно. Чай я к себе чужой взгляд цепями не приковываю.

  67