Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
35 
— Какое же такое средство? И где его достать можно? — Вяз Дубрович даже подался вперед от удивления, да так, что на пеньке своем покачнулся, едва не уронив собственное достоинство в глазах окружающих. — Вроде все средства Светлолика испробовала.
— Все да не все, — гордо заявил Алукард и подбоченился бы, если бы находился на земле, а не в воде. — Кровь вампира, ежели она свежая, чудеса с больными творит.
Леший и водяной воспрянули духом. Уж какая сложная перед ними задача стояла, а решение все же имеется. Пусть не все ведьмаки найдены, но хоть кто-то из леса живым выйдет, а это все же лучше, чем вовсе ничего, с какой стороны ни посмотри.
— Маришка, — хозяин вод сурово сдвинул брови, — придется тебе того… жениха до свадьбы на сушу отпустить для дела нужного.
Русалка насмешливо фыркнула, хвостом по водной глади плеснула с досады:
— Ну вот еще! Только счастье свое встретила, так оно уже и закончилось? Где, спрашивается, справедливость в этом мире, если девица из-за глупости ведьмаков страдать должна? Они в наш лес заявились, заблудились тут, ровно телята несмышленые, а я теперь жениха должна лишиться? Да что же это делается!
Но водяной остался непреклонен. Быстро дочь изловил и из девичьих объятий вампира выцепил. Забилась Маришка в руках отцовских, заплакала от обиды. Одна бы она ни за что не попалась, а с будущим мужем в руках стала нерасторопна.
— Ладно тебе. Не плачь, — смягчился водяной, хотя руки до сих пор зудели от желания отшлепать строптивую дочь. — Всем известно, если тебе что любо — не держи крепко, отпусти. Если твое, обратно к тебе и вернется.
— А если не вернется? — завыла в голос обезмуженная русалка.
— Значит, не любовь это была, а так… баловство одно. Обман чувств, словом, — успокаивал ее водяной. — Как тогда с таким век вековать, дуреха? В ненависти, что ли, жить будете?
Маришка всхлипнула, вырвалась из отцовской хватки и исчезла в воде, только хвост русалочий мелькнул.
— Мамке жаловаться поплыла, — закручинился водяной, чей нос нестерпимо зачесался к неминуемым неприятностям. — А ты, вампир, если соврал нам, лучше сам из лесу уходи… иначе не жилец ты будешь… не жилец, — многозначительно добавил хозяин вод и запустил неудавшимся зятем куда-то вглубь леса.
— Хорошо полетел, — одобрил бросок водяного леший. — Быстро обернется. Ну а как других искать станем?
— К ней пойдем, — тяжело вздохнул водяной.
— К ней? — внезапно севшим голосом переспросил Вяз Дубрович, и мурашки пробежали по его спине.
— Именно. К ней, — повторил водяной. — Больше некуда.
ГЛАВА 5
Высокий нескладный парнишка Намурас с голубовато-серыми глазами и целой копной непослушных, вечно всклокоченных волос был учеником мага. И не просто какого-нибудь странного старичка не от мира сего (такие маги, как правило, облаченные в видавшую виды мантию, напяленную по ученой рассеянности наизнанку, обычно сомнамбулой бродят по собственной башне, подслеповато щурят глаза и постоянно путают заклинания и составы зелий), а настоящего боевого мага. Флоднега знали, его уважали, а Намурасу завидовали все одногруппники без исключения. Ведь Флоднег вполне мог выбрать любого, а выбрал именно его. Намураса, крестьянского сына, чей дар обнаружился внезапно и практически случайно. В глазах родственников Намурас прыгнул выше головы уже тем, что умудрился поступить в академию. Везение, которое большинство односельчан приписывали не открывшемуся магическому дарованию, а исключительно жуткой пронырливости, якобы свойственной всей его родне. «Такие без мыла куда хошь залезут», — говорили односельчане. Намурас на эти слова не обижался. Большинство из односельчан дальше околицы никогда не ездило. Ну, в крайнем случае, на лугах коз пасли или на ярмарке в соседнем селе торговали, вот и все путешествие.
Флоднег же не ограничивался банальной муштрой собственного ученика, не задавал прочесть гору нудных научных трактатов от корки до корки, а брал с собой на реальные задания. Учитель справедливо полагал, что натаскивать будущих магов, решивших стать борцами с нежитью, нужно в боевых условиях на конкретных примерах. Правда, на деле охотиться на монстров оказалось далеко не так интересно и захватывающе, как это представлялось другим студентам. В основном Намурасу отводилась роль верного оруженосца при своем рыцаре. Флоднег, если пребывал в хорошем расположении духа, мог посвятить парня в подробности дела, если же нет, ограничивался тем, что просто гонял ученика за различными ингредиентами для зелий или приманок, заставлял заботиться об оборотнях и чистить оружие. Впрочем, другим об этом знать вовсе не обязательно. Поэтому после возвращения с очередного задания Намурас так беззастенчиво приукрашивал собственное в нем участие, что любая победа неизменно становилась результатом смелости и находчивости предприимчивого ученика, который и в бою смел, и пожрать не дурак. Неудача же целиком ложилась на плечи неловкого мага, что отчего-то постоянно путался под ногами у героического парня. Несмотря на многочисленные противоречия в рассказах, байки гораздого приврать студента пользовались неизменной популярностью.
35 
