— Senora Морган? — Джек дал ей понять, что от нее ждали заказа.
— Senorita, — машинально ответила Эйприл. Улыбка Джека вывела ее из оцепенения, и она быстро заговорила с официантом.
— Спасибо, Антонио, — сказала она, сделав заказ. Антонио снова кивнул и отошел от их столика.
— Я же говорил, что вам не стыдно будет выйти со мной в люди.
Эйприл с любопытством взглянула на Джека.
— Вы разговаривали с ним так, словно испанский — ваш родной язык. У вас совсем незаметный акцент, мистер… Он недоуменно поднял одну бровь, и она уступила. В конце концов, нужно побыстрее наладить с ним дружеские отношения, если она хочет, чтобы он все-таки согласился помочь ей.
— Джек. Но если вы так хорошо говорите по-испански, то почему вчера у вас возникли какие-то проблемы с Мигелем?
— Когда я наконец добрался сюда, я был словно выжатый лимон. Я не спал… — Его голос замер, и впервые за сегодняшнее утро он посмотрел куда-то мимо нее, вертя в руках вилку, — попросту говоря, мне нужно было как можно скорее принять горизонтальное положение, иначе мое тело отказалось бы слушаться меня. Ваш швейцар говорит на каком-то местном наречии и я, наверное, был с ним не слишком любезен. — Его глаза медленно вернулись к ней. — У него из-за меня были какие-нибудь неприятности?
— Что вы, конечно же, нет. Мигель очень давно работает у меня, почти со дня нашего открытия. Он с большой ответственностью относится к своим обязанностям, гордится своим положением. Ну а вчера он, вероятно, несколько…
— Переусердствовал? — Уголок его рта снова скривился.
— Немного. Но это его работа, и я прошу прощения, если он был недостаточно гостеприимным. — Прежде чем продолжить, Эйприл перевела дыхание.
— Но все ведь в порядке, правда? Я имею в виду ваш багаж. Ничего не сломалось?
— Интересно, вы спрашиваете меня как владелица курорта, которая хочет убедиться, что ее гость всем доволен, или же как леди, которой требуется моя аппаратура для каких-то личных целей?
Разве можно было не покраснеть после таких слов? Эйприл и не предполагала, что ее намерения были, оказывается, столь очевидны. Да, по всей видимости, вчера она взялась за рискованное предприятие, полагая, что без труда сможет договориться с уставшим с дороги фотографом. Что же, все-таки, он сейчас думал глядя на нее своими пронзительными глазами, которые замечали все, и от которых нельзя было ничего укрыть?
Она вспомнила о лежавших под салфеткой пробных снимках, заляпанных какими-то расплывшимися пятнами. До свадебной церемонии оставалось меньше десяти часов. Терять было больше нечего. Эйприл отпила глоток чая и, осторожно поставив чашку на стол, решилась взглянуть ему прямо в глаза.
— И то, и другое.
На его только что казавшемся равнодушном лице вновь появилась ухмылка, которую он сопроводил одобрительным кивком головы.
— Браво, senorita. Я предпочитаю играть в открытую. Так что, если хотите иметь со мною дело, советую вам быть откровенной. Но, увы, мой ответ в любом случае остается тем же самым.
— Неужели вам даже не интересно, почему я прошу об услуге своего клиента? — Эйприл внимательно изучающе посмотрела на него, но единственным внешним признаком, который можно было расценить как проявление любопытства, были слегка расширившиеся зрачки его глаз.
— Может быть, вы, по крайней мере, выслушаете меня?
— Вчера, когда вы ушли из моего бунгало, я почти сразу же отключился, но до того как впасть в бессознательное состояние, единственное, о чем я подумал, это то, как может такое хрупкое создание как вы справляться с таким большим курортом. Он помолчал несколько секунд. — И вы только что ответили на мой вопрос, — у вас просто талант преодолевать сопротивление.
Эйприл с усилием заставила себя растянуть губы в улыбке. «Хотел ли он тем самым сказать «да»? Проклятье, надо немедленно взять себя в руки, иначе все полетит к чертям».
— Я просто не могла не заметить вашей аппаратуры вчера.
— Да, я это понял.
Это неожиданное прямое попадание в цель слегка обескуражило ее. Отнюдь не доброжелательная усмешка искривила ее красивое лицо. Раздосадованная тем, что по щекам разлилась краска из-за того, что он так быстро раскусил ее, Эйприл решила пойти напролом.
— Так вы профессионал?
— И причем, один из лучших. — Насмешливая улыбка широко растянула его губы, обнажив два ряда ослепительно-белых ровных зубов, и только глупец не понял бы, что это были зубы хищника.