Особенно,... 
38 
– Вы неплохо потрудились, – сухо заметил Алекс. – Если они так пеклись обо мне, то почему же я ушел от них?
– Что-то такое произошло, – ответил Джонатан. – Вы ушли, послав их к черту и хлопнув дверью. Они там и по сей день кипят от ярости, когда речь заходит о вас. Ходят всякого рода слухи, но ЦРУ строго засекретило все, что имеет отношение к вам.
– Уверяю вас, что я не сумасшедший ученый, который разрабатывает секретное химическое оружие.
– Я так и не думал. Научные исследования никак не вяжутся с вашим прошлым – со спецназом.
– Спецназ? – повторила Кэтлин незнакомое ей слово.
– Спецназ – русский вариант «зеленых беретов». Отборный отряд убийц, – добавил Джонатан.
– Не более отборный, чем спецслужба в Соединенных Штатах, – возразил Алекс. – Вы служили вместе с ними во Вьетнаме, мистер Андреас.
– Да, но я не служил в КГБ, – отозвался он. – Через два года вас затребовал к себе КГБ. Для выполнения другой работы. Совершенно особого рода.
– Какого? – спросила Кэтлин. Она чувствовала себя так, словно присутствовала при странной игре в кошки-мышки, что велась между Алексом и Андреасом. Это угнетало ее и вызывало чувство досады.
– Почему бы не спросить об этом самого мистера Каразова? – Андреас откинулся в кресле, глядя прямо в лицо Алекса. – Он сам объяснит лучше. ЦРУ не любит прямо отвечать на поставленные вопросы. Но в отношении мистера Каразова их обуревает прямо-таки параноидальное нежелание говорить. Нет вопроса, они весьма ценят его способности: у него фотографическая память. В его уникальной библиотеке в Квантико имелась литература по любому вопросу – от новейшей ядерной физики до древней истории. Его ценили везде, где бы он ни оказывался – и спецназе, КГБ и ЦРУ.
– И нигде я не задерживался надолго, – вставил Алекс.
– Сейчас вы живете в Швейцарии, в великолепном тале. У вас столько денег, что ими можно топить камин. У вас счета в лучших банках Швейцарии.
– Он пишет романы, – вступилась Кэтлин. – Под псевдонимом Алекс Кэлан.
– Знаю. Более того, я прочел его книги и в восторге от них. По части сюжета его трудно превзойти. Но я сомневаюсь, чтобы КГБ и ЦРУ носились с ним для того, чтобы обеспечить себя занимательным чтивом, – улыбнулся Джонатан. – На деньги с гонораров от книг такое шале не купишь.
– Все эти свидетельства приводятся для того, чтобы показать мисс Вазаро, насколько плохая репутация у человека, которого она выбрала в деловые партнеры. И что со мной не стоит иметь дела. Так? – без обиняков спросил Алекс.
– Скажем, небезопасно. – Джонатан обернулся к Кэтлин: – Каждый вправе принять решение, когда у него есть полная информация. А для этого ее надо получить.
– Вы имеете в виду не столько Кэтлин, сколько себя, мистер Андреас? Или вы уже приняли решение?
Кэтлин начала терять терпение: ей надоела эта перестрелка через ее голову.
– Что касается меня, то я хотела бы задать только один вопрос, который считаю важным. Что ты делал в ЦРУ, Алекс?
Он ответил не сразу. И на какой-то момент ей показалось, что он вообще не собирается отвечать. Но потом он коротко сказал:
– Решал головоломки.
– Ты шутишь.
– Нет. – Горькая улыбка появилась на его губах. – Я не шучу. Мне не было равных в искусстве разгадывать всевозможные «кроссворды».
Лицо Джонатана приняло строгое выражение.
– В разгадывании чего?
– Все очень просто. У меня особый дар. Дайте мне кусочки разрозненных сведений из одного источника, другого, третьего – и я тотчас отвечу, какая между ними существует связь. Я взвешиваю полученную информацию и даю прогноз на будущее. О том, что произойдет в ближайшие дни, месяцы, а иногда и годы.
– Это какой-то трюк? – произнесла недоуменно Кэтлин.
Алекс покачал головой:
– Нет! Скорее, гроссмейстерская игра. С той только разницей, что сам я никогда не принимаю участия в игре. Только говорю, куда и как надо передвинуть фигуры, чтобы выиграть. – Его улыбка погасла. – Они выиграли очень много партий с моей помощью. Из ста – девяносто два процента заканчивались успешно, если быть абсолютно точным.
– Разведывательные операции? – уточнил Джонатан.
– По большей части. Но иногда мне предлагали головоломки и из совершенно других областей.
– Каких же?
Алекс пожал плечами:
– Полагаю, мы уже достаточно покопались в моем ужасном прошлом. Я рассказал о том, что можно считать наиболее важным. – Он обернулся к Кэтлин. – Ну что? После всего сказанного ты, наверное, считаешь, что со мной не стоит иметь дела?
38 
