Последние отзывы

  30  

В голосе Кадины звучала такая мольба, что друг герцога рассмеялся.

— Вряд ли, Говард, ты сможешь отказать такому милому созданью!

Уронив монокль, джентльмен взял Кадину на руки.

Как вас зовут, маленькая леди?

— Кадина, — бойко отвечала девочка. — А вас?

— А меня — Кропторн.

— Какое смешное имя!

— Ты так думаешь? Зато у тебя имя просто прелестное — такое же, как ты сама.

— Ну что вы! Вот моя мама — действительно прелесть…

— Наверное, так оно и есть, раз ты так говоришь. Кадина неожиданно начала вырываться, пытаясь высвободиться.

— Отпустите меня! Я хочу домой, пить чай, — сказала она. — Вчера нам дали просто ужасный чай, а сегодня обещали испечь торт…

Джентльмен отпустил девочку на землю. Взяв ее за руку, он подошел к Тамаре.

— Я слышал, что у вас сегодня торт к чаю, — проговорил он. — Можно мне присоединиться к вам?

Что-то в манерах этого человека, интонациях его голоса и взгляде заставило Тамару насторожиться. Ей показалось, что этот джентльмен опасен.

— Вряд ли вам понравится чай в детской, сэр, — тем не менее вежливо возразила она.

— Я действительно уже много лет не пил чай в детской, — подтвердил он. — Но в вашем присутствии чаепитие может доставить только удовольствие!

На этот раз у Тамары не осталось никаких сомнений — его тон и вызывающий взгляд ясно говорили о том, что он флиртует с нею. Краска бросилась девушке в лицо, и, чтобы скрыть смущение, она отвернулась и попыталась снять громко протестовавшую Ваву с лошади.

Наконец ей это удалось. Взглянув на скаковой круг, Тамара увидела, что и Шандор закончил свои упражнения и ведет жеребца назад, на конюшню.

Щеки мальчика разгорелись от возбуждения, глаза сияли. Увидев герцога, он закричал:

—  — Какая у вас замечательная лошадь, дядя Говард! Можно мне как-нибудь еще на ней покататься?

— Сегодня ты сделал это без моего разрешения, — сухо заметил герцог.

— Мисс Уинн собиралась попросить вас об этом утром, — ответил Шандор, — но вы уже уехали. А мне так хотелось опробовать ваши новые барьеры!..

— И все же вам не следовало этого делать не спросясь, — вмешался главный конюх. — А ну как вы бы упали, мой юный друг? И сами бы расшиблись, и меня в беду вовлекли…

— Да я уже сто раз падал с лошади! — похвастался Шандор. — Но отец всегда говорил, что в таком случае нужно не распускать нюни, а вставать. Я так и делал!

Спрыгнув с жеребца, мальчик подошел к герцогу.

— Так вы позволите мне ездить на ваших лошадях, дядя Говард? Я очень вас прошу!.. — умоляющим тоном произнес он.

— Посмотрим, — сухо ответил герцог. — Я поговорю об этом с твоей гувернанткой, когда у меня будет время.

С этими словами он круто повернулся и зашагал прочь, а Шандор так и остался стоять, глядя ему вслед.

Пройдя мимо Тамары, которая держала Ваву за руку, герцог продолжил свое полное достоинства шествие. Путь его лежал к замку.

Его друг поспешил за ним, но на минуту задержался возле Тамары. Понизив голос, он произнес, обращаясь к девушке:

— Итак, вы решили не приглашать меня на чай, юная прелестница! И все же я уверен — наши пути еще пересекутся…

Тамара ничего на это не ответила, а джентльмен одарил ее необыкновенно фамильярной, на взгляд девушки, улыбкой и поспешил догонять своего высокородного друга.

— Как ты думаешь, дядя Говард разрешит мне ездить на его лошадях? — поинтересовался Шандор.

— Надеюсь, что да, — осторожно ответила Тамара, — но ты же сам видишь, насколько он непредсказуем. Как жаль, что сегодня он так рано вернулся со скачек!..

Не желая огорчать детей, Тамара не стала развивать эту тему, а как можно более веселым голосом сказала:

— Поблагодари же Эбби, Шандор! А теперь побежали скорее — не забывайте, что нас сегодня ждет вкусный чай!..

Поднявшись в детскую, они обнаружили, что поварята не обманули ожиданий и выполнили просьбу Тамары. На столе красовался торт, горячие булочки, а вдобавок — мед в сотах и горшочек домашнего клубничного варенья.

— Ну вот, все идет на лад! — весело возвестила Тамара.

Правда, тут же ей пришла в голову мысль, что к их отношениям с герцогом это оптимистичное замечание вряд ли применимо.

Успехи племянника в верховой езде явно оставили его совершенно равнодушным. Скорее наоборот — он был раздосадован. А уж что касается его друга, то с его появлением ее и без того нелегкое положение в замке только осложнилось.

  30