Хозяйка заглянула в комнату:
– Это ваш знакомый. Он просит вас к телефону.
– К телефону?
– Да, – сказала хозяйка, протискиваясь в дверь боком и готовясь к обстоятельному разговору. – Он говорил так, будто ему страшно некогда. Нетерпеливый, раздражительный. Прямо рявкнул мне в ответ, когда я сказала ему «добрый вечер».
– Ну что вы, – Энн вдруг почувствовала, как ею овладевает отчаяние, – это просто манера такая. Не обращайте внимания.
– Я думаю, он хочет отказаться от встречи, – сказала хозяйка. – Это всегда так. Если ездить на гастроли, никогда толку не выйдет. Вы сказали, какой спектакль – «Дик Уиттингтон»?
– Нет, «Аладдин».
Энн сбежала вниз по лестнице. Ну и что из того, что она бросилась к телефону со всех ног? Пусть видят, ей все равно. Сказала в трубку:
– Это ты, милый?
Этот телефон вечно не в порядке. Она вслушивалась в голос, он хрипло вибрировал в трубке, его едва можно было узнать.
– Ну где ты пропадала? Я звоню из автомата. Опустил последнюю монетку. Слушай, Энн, я не смогу пойти с тобой. Прости. Срочная работа. Мы напали на след парня, который тот сейф ограбил. Я тебе говорил. Выплыла одна бумажка.
– Голос в трубке звучал взволнованно. Она ответила:
– Это замечательно, милый. Я знала, как ты этого хотел… – но не смогла продолжать в том же тоне. – Джимми, я долго не увижусь с тобой. Мы расстаемся. На несколько недель.
Он ответил:
– Это тяжело. Я понимаю. Я думал… Знаешь что, какой смысл тебе ехать утренним поездом? Тем более что и нет поезда в девять. Я посмотрел расписание.
– Я знаю. Я так сказала потому…
– Лучше поезжай сегодня. Тогда сможешь отдохнуть перед репетициями. Поезжай от Юстона1 в полночь.
– Но мне еще укладываться…
Матер пропустил ее слова мимо ушей. Это было его любимым занятием – планировать и решать. Он пообещал:
– Если я буду рядом с вокзалом, постараюсь…
– Две минуты закончились.
Он сказал:
– О черт, у меня мелочи нет. Энн, моя дорогая, я люблю тебя.
Она пыталась произнести те же слова в ответ, но имя – глупое детское имя
– мешало ей выговорить их. Она всегда запиналась, называя его по имени.
– Джи… – Телефон замолк. Она подумала с горечью: ну как можно выходить из дому без мелочи. И еще, разве можно вот так прерывать разговор, когда говорит сержант уголовной полиции? Потом пошла наверх, в свою комнату; не плакала, просто было такое чувство, будто кто-то умер, оставив ее одну, одну и в страхе перед новыми лицами, перед новой работой, сальными шуточками провинциальных нахалов; в страхе за себя еще и оттого, что уже трудно было даже представить, как это замечательно, когда тебя любят.
Хозяйка сказала:
– Так я и думала. Знаете что, спускайтесь-ка вниз, посидим, выпьем чаю, поговорим по душам. Это помогает. Правда. Один доктор мне сказал: хороший разговор очищает легкие. В этом есть резон, правда? Вдыхаем всякую пыль, а хороший разговор ее выдувает. Зачем вам сейчас укладываться? У вас еще куча времени. Мой старик дольше бы прожил, если бы больше разговаривал. В этом есть резон, правда? Что-то такое вредное в горле прервало его жизнь в самом расцвете. Если бы он больше разговаривал, он бы эту гадость выдул. Это даже лучше, чем отхаркиваться.
5
Репортер уголовной хроники никак не мог добиться, чтобы его выслушали. Он твердил и твердил ведущему редактору:
– У меня материал по ограблению сейфа, помните?
Ведущий выпил лишнего. Все они в тот день выпили лишнего. Он ответил:
– Отправляйтесь-ка домой и почитайте «Упадок и разрушение…"1 Репортер уголовной хроники был очень серьезный молодой человек: он не пил и не курил и по-настоящему страдал, если видел, что кого-то вырвало в телефонной кабинке. Он крикнул – громко, как мог:
– Полиция напала на след одной из пятифунтовых банкнот!
– Напишите об этом, напишите, а потом сверните из этого себе толстенную сигарету.
– Тот тип сбежал. Напал на девушку. Очень интересный материал, – кричал серьезный молодой человек. У него было оксфордское произношение, поэтому ему и поручили заниматься уголовной хроникой: редактор отдела новостей любил пошутить.
– Отправляйтесь домой и почитайте Гиббона.
Серьезный молодой человек поймал за рукав кого-то из проходивших мимо:
– Вы что тут, все с ума посходили? Или газета сегодня не выйдет?
– Война будет объявлена через сорок восемь часов, – прокричал кто-то ему в ответ.
– Но у меня замечательный материал. Он захватил девушку и старика и выбрался через окно…