Особенно,... 
20 
Первого мужа, буйного красивого юнца восемнадцати лет, она умыкнула из колледжа за два месяца до окончания им учебы. Она любила его со всем пылом и неуравновешенностью ранней молодости и была почти сломлена, когда он в одночасье бросил ее меньше чем через год. Однако об истинном развитии событий никто не знал, и все решили, когда она вернулась в «Прекрасные грезы», что это она дала отставку Бобби Ли Мэтьюзу, так как ей надоели замужняя жизнь и домашнее хозяйство. Через три года она вышла замуж за честолюбивого певца в стиле кантри, с которым познакомилась в баре. На этот раз — от скуки, но Фэйф два года терпела брак, пока не уяснила, что Клайв, сочиняя в дыму бесчисленных «Мальборо» и подбадривая себя наркотиками, не прочь ей изменить. Так она снова оказалась в «Прекрасных грезах» — взвинченная, неудовлетворенная и втайне питающая к себе отвращение.
Когда Кейд принес ей стакан вина, она мило улыбнулась:
— А у тебя, дорогой, измотанный вид. Ты слишком много работаешь.
— В любой момент, когда тебе захочется помочь…
Улыбка стала обоюдоострой, как лезвие ножа.
— «Прекрасные грезы» твои. Папа всю жизнь это твердил.
— Но папы больше нет.
Фэйф только повела плечиком.
— Факт остается фактом. — Она отпила глоток вина. Красивая женщина, которая очень старается подчеркнуть свою красоту. Даже сейчас, дома, вечером, она слегка нарумянилась, подчеркнула красной помадой свой чувственный рот и облеклась в шелковую блузку и слаксы бледно-розового цвета.
— Ты все можешь изменить, если захочешь.
— Нет, меня воспитывали так, чтобы я стала бесполезным украшением дома. — Она потянулась, словно кошка. — И я этому рада.
— Ты меня злишь, Фэйф.
— Я это хорошо умею делать. — И она толкнула его босой ступней в ногу. — Не будь грубым, Кейд. Спор ухудшает вкус вина. А я уже обменялась сегодня любезностями с мамой.
— Дня не проходит без этого.
— Но она критикует меня на каждом шагу. Она почти все время в плохом настроении. — Глаза у Фэйф блеснули. — С тех пор, как позвонила Лисси.
— Дело не в этом. Мама и раньше знала, что сюда приезжает Тори, — возразил он.
— Одно дело приехать, другое — здесь жить. Думаю, ей не нравится, что Тори арендовала Дом на болоте.
— Ну, если она не арендовала бы, то жила где-нибудь в другом доме, но в Прогрессе.
Он устал, поэтому откинул голову на спинку кресла, пытаясь расслабиться.
— Она вернулась и, судя по всему, собирается остаться.
— Так, значит, ты ездил с ней повидаться. — Фэйф забарабанила тонкими пальцами по бедру. — Я так и думала. Долг для Кейда прежде всего. Ну что ж… Какая она стала?
— Вежливая, сдержанная. По-моему, нервничает из-за своего возвращения. — Он глотнул пива. — Привлекательная.
— Привлекательная? Я помню неухоженные волосы и коленки в ссадинах. Она была худая и заполошная.
Он помолчал. Фэйф не нравилось, когда мужчина, пусть даже родной брат, считал привлекательной какую-нибудь другую женщину, кроме нее. Но Кейд был не в настроении мириться с причудами сестры.
— Ты должна постараться быть с ней любезной, Фэйф. Тори ведь не виновата в том, что случилось с Хоуп. Зачем внушать ей чувство вины?
— А разве я сказала, что не буду с ней любезной?
Фэйф пробежалась пальцами по ободку бокала. Казалось, она ни минуты не может посидеть неподвижно.
— Наверное, ей понадобится друг.
Фэйф уронила руку, и мелодичный голос стал сухим.
— Она была подругой Хоуп, не моей.
— Может быть, но ведь Хоуп с нами нет. И тебе тоже может понадобиться подруга.
— Милый, у меня полно друзей. Просто так получается, что среди них нет ни одной женщины. Сам знаешь, у нас так скучно. Наверное, скоро я поеду в город, мне надо развеяться.
— Как тебе угодно. — Он оттолкнул ее ногу и встал. — Мне надо принять душ.
— Кейд, — сказала она, уловив осуждение в его взгляде. — Я имею право жить так, как хочу.
— Да, ты имеешь право тратить свою жизнь понапрасну, если хочешь.
— Ладно, — ответила она ровно, — и такое же право есть у тебя. Но в одном я с мамой согласна. Всем нам будет лучше, если Виктория Боден отправится обратно в Чарлстон и останется там. Советую тебе остерегаться возможных неприятностей в связи с ее приездом и держаться от нее подальше.
— Чего ты опасаешься, Фэйф? Хотелось бы это знать.
«Всего, — подумала она, когда он вышел. — Абсолютно всего». Фэйф подошла к высокому окну, выходившему на фасадную сторону. Исчезла томная южная красавица. Движения ее были нервически быстры, энергичны. «Может быть, стоит поехать в город, — подумала она. — Или еще куда-нибудь. Или вообще испариться отсюда».
20 
