Особенно,... 
55 
– Ну, вроде как это нехорошо, да? Примета плохая, да? Не знаю даже.
– Приметы – это все глупости. Ты даже не думай об этом. Если тебе интересно – давай узнаем. И одежки покупать можно будет в правильных цветах. И вообще, хорошо – это все, чего тебе хочется.
– Мне хочется ананас, – усмехнулась Даша. – Вот прямо сейчас ужасно хочется. Давайте узнаем пол. Это так странно, что такое возможно.
– Так, вы живот немного оголите. – Медсестра закончила приготовления и ушла за свой стол делать свои записи. Мне было интересно, не загрызут ли нас на смерть пациенты, которые сидели и стояли в коридоре. Архипов не выказывал никаких признаков спешки. Мы уже провели в его кабинете минут двадцать, а ведь еще даже не начали делать УЗИ. Я присела на стул рядом с монитором. И только тут до меня дошло, что Архипов сейчас сядет прямо рядом со мной. И он подошел.
– Вы не подвинетесь немного? – спросил он меня, отводя взгляд.
– Конечно, – я кивнула и подвинула свой стул.
Он сел, включил программу и принялся водить датчиком по Дашкиному животу. Характерный звук показал, что у ребеночка все в порядке с сердцем.
– Правда? Это его сердце, да? – Дашка норовила вскочить и подсмотреть, но датчик соскальзывал и картинка менялась.
Архипов улыбнулся.
– Это ее сердце. Ее.
– Ее? – прошептали мы с Дашкой в один голос.
– У вас будет дочь! – сказал он и повернулся ко мне, словно бы это у меня должна была родиться эта самая девочка.
Девочка! Я в ту же минуту почувствовала невероятное облегчение. Я даже не представляла, что делать с мальчиком. Я отлично знаю, что делать со взрослыми мальчиками, но это совсем другое, и об этом я даже говорить не стану.
У меня будет племянница! Боже мой!
– Вы рады? – спросил Архипов. Спросил меня, а не Дашку.
– Очень! – кивнула я, почувствовав, как от его взгляда что-то теплое и даже обжигающее пронзает меня, заставляя чаще дышать. Что ж это такое?
– А у вас самой есть дети? – спросил он вдруг.
Я онемела. Ситуация была – хуже некуда. Он думает, что я – нормальная женщина, что я – обычный человек. Какой кошмар, что это совершенно не так. Ничего из того, что составляет мою настоящую жизнь, не может быть открыто здесь, в этой комнате. Ни при каких обстоятельствах.
– Нет, детей нет. Все как-то занималась карьерой. Не могла позволить себе думать о детях и семье, – неожиданно выпалила я.
Дашка в изумлении вытаращилась на меня.
– Да? – мое сообщение странным образом порадовало Архипова. – А чем вы занимаетесь?
– Я? – Тут я поняла, что вязну все глубже. – Я по образованию экономист.
– Интересное дело, – отреагировал он.
– Да. Карьера – это для меня все, поэтому я совершенно одинока! Даже собаку не могу завести, ведь ее некому будет выгуливать!
Меня несло. Я цитировала фильмы. Но самое страшное не то, что я говорила, а то, как я это делала. Я была в боевой позиции № 1. Я улыбалась, я немного склоняла голову вправо, я смотрела прямо в глаза. Я смеялась – негромко, заливисто, как колокольчик. И я шутила. Я знала, такие вещи всегда действовали безотказно. Я не собиралась использовать здесь и сейчас ни одну из своих тактик.
Дашка поднялась на локтях и попыталась поймать мой взгляд. Наивная. Я не была настроена ничего ей пояснять. Я сама ни черта не понимала. Мы с трудом оторвались друг от друга, и Архипов вернулся к УЗИ. Наша будущая девочка мирно спала внутри моей Дашки, что потрясло меня само по себе. Она была здоровенькой и имела все, что положено иметь человечку в утробе матери в семнадцать недель.
– Мне кажется, из вас выйдет прекрасная тетушка! – добавил Архипов.
– А я почему-то уверена, что вы – прекрасный отец.
– У меня, к сожалению, та же проблема, что и у вас. Я слишком долго думал только о работе. А теперь уж на меня никто и не посмотрит – кому нужен старый доктор? – Он усмехнулся, и в его улыбке было столько простого мужского кокетства, что я чуть было не щелкнула его по носу.
Старый доктор? Эх! Все вышло совсем не так, как я хотела. Все было неправильно. Я же хотела только посмотреть. Только краешком глаза – и все! Как так получилось, что мы болтаем без умолку. И я знаю, что он был женат, но развелся – жена не выдержала его постоянных дежурств. А он теперь знал, что я – не такая уж молодая, под тридцать лет (да что вы говорите, не может быть, вам больше двадцати двух и не дашь), одинокая женщина без детей, уставшая от карьеры. И я улыбаюсь так, что от меня нельзя оторвать глаз. И что у меня длинные тонкие запястья, а мои ладони теплые и мягкие. И что я симпатизирую ему – это же очевидно! А он симпатизирует мне. Все было так просто и понятно. Все системы моей безопасности дали сбой. Образ Свинтуса ни разу не потревожил моего сознания.
55 
