59 
Она проводила его до передней, в то время как Айден держался позади. Она чувствовала, как он следит за каждым ее движением.
Майор Ламберт еще раз низко поклонился, целуя ей руку, и, наконец, удалился. Но она была более чем уверена, что он еще объявится.
Она неподвижно стояла на месте, пока не услышала, как отряд покидает замок. На один короткий миг ей показалось, что она сейчас не выдержит и сорвется. Она сделала глубокий вдох, повернулась — и тут же вздрогнула.
Лицо Айдена было мрачнее тучи. Это ее напугало. Он ждал ее на помосте.
— Энн, подойдите ко мне.
Ей очень не хотелось этого делать. Но она не могла позволить себе струсить.
— Вы огорчены.
Он указал на место прямо перед собой.
— Сюда.
Энн нехотя пошла к нему, чувствуя себя преступником, идущим на суд. Она остановилась у подножия помоста. Он шагнул вниз и поднял ее лицо за подбородок.
— Зачем вы это сделали?
Она отважно ответила на его взгляд.
— Я хотела дать Дикону возможность скрыться.
— Он скрылся.
— Хорошо.
Тайболд нахмурил брови, и Энн почувствовала, что он прочел в ее глазах больше, чем ей хотелось бы. Он взял ее руку и большим пальцем стал поглаживать тыльную сторону ладони.
— Но ведь это не все, верно? Вы дрожали в течение всего ужина.
— Неправда! — встревожено воскликнула она. — Я сильно нервничала, но, надеюсь, он этого не заметил.
— Он не заметил, зато заметил я. — Тайболд секунду помолчал, затем продолжил: — Я не могу допустить, чтобы с вами что-то случилось. Поэтому, когда я велю что-то сделать, я рассчитываю, что это будет исполнено. Вам ясно, Энн?
Она взглянула в окно за его спиной. Морские волны бились о берег. Стоило ей представить, как солдаты обыскивают пляж, на котором она только что играла с детьми, как ее бросило в дрожь.
Он привлек ее ближе к себе.
— Что такое, Энн? Что вас так пугает?
В горле встал ком, ей было больно говорить.
— Не нужно дразнить таких людей, как майор Ламберт. — Она повернулась к нему. — Он вполне в состоянии исполнить свою угрозу. Сегодня он спокойно мог утащить вас за собой в Лондон. Даже в кандалах. А по дороге или в тюрьме с вами случилось бы что-нибудь — все что угодно, даже смерть.
— Англичане по-прежнему свято чтут закон, — заверил он ее.
— Но не всегда его соблюдают, — возразила она. — Особенно когда звучит слово «измена». Вы ведь не изменник, правда?
— Энн, — произнес он ее имя с особой интонацией, тем самым давая понять, что даже думать о таком не стоит.
Она отдернула руку.
— Не нужно меня опекать, Айден. Вы относитесь ко мне покровительственно с самого первого момента нашего знакомства. Больше я этого не потерплю. Мой отец погиб, потому что тоже верил в закон. А тот признал его предателем.
— Что?
Наконец-то она смогла до него достучаться. Она кивнула.
— Он был не предателем, а врачом. Причем хорошим врачом. Я выросла на побережье, в месте вроде этого. Тамошние жители промышляли контрабандой. Одного из них поймали, завязалась драка, и его пырнули ножом. Но перед этим он успел убить одного из таможенных офицеров. И вот этот человек обратился к моему отцу за помощью. Он не рассказал, при каких обстоятельствах был ранен, а отец не стал расспрашивать. Вместо этого он обработал рану и отправил бы его восвояси, если бы другие офицеры не напали на след этого контрабандиста.
Она потерла руки, чтобы избавиться от холодка, навеянного воспоминаниями.
— Люди — забавные существа, Айден. Никогда не знаешь, кому можно доверять, если случится нечто подобное. Кто-то донес офицеру, что контрабандист находится у моего отца. Я как раз спала, когда раздался громкий треск. Они выломали нашу дверь. Следующее, что я увидела, — как они тащат куда-то отца, а мать плачет и умоляет его отпустить. — Она скривилась. — Офицер оказался таким же амбициозным человеком, как и майор Ламберт. Он был только рад доставить моего отца в Лондон.
— И что потом?
— Отец предстал перед судом и был признан невиновным. Но на это ушло почти все лето, и когда наступили холода, мы значительно обеднели. Случались дни, когда у нас было так мало еды, что мать отдавала мне свою порцию, а иногда еды и мне не хватало.
— Он вернулся?
— Нет. В тюрьме он заболел и умер, так и не добравшись до дома. Мать скончалась раньше чем через год. Они с отцом были очень близки. Они буквально души друг в друге не чаяли. Я ни разу не слышала, чтобы мать смеялась после того, как отца не стало. И это все было ужасно несправедливо, потому, что мой отец был невиновен. Поэтому я снова задам вам свой вопрос: Айден, вы невиновны?
59 
