24 
Она и раньше понимала, что добиться его участия в кампании будет нелегко. Но она никак не ожидала, что с неохотой станет уговаривать его. После выхода на экран его как личность узнают миллионы людей. Если даже кампания пройдет и вполовину так успешно, как она ожидала, то почти не останется места, где Амадо мог бы появиться неузнанным.
— Но вы по крайней мере подумаете об этом? — спросила она.
— А как насчет Майкла Логана?
Элизабет нахмурилась.
— Что именно?
— Он разбирается в винограде еще лучше меня. К тому же он и по возрасту ближе к публике, на внимание которой вы рассчитываете.
— А еще он красивый, представительный, язык хорошо подвешен, все это так, только он — это не вы, Амадо. А что будет, если он получит более выгодное предложение от какого-нибудь конкурирующего винного завода? Доверие публики попросту рухнет.
— Такого никогда не случится, но я понимаю, что вы хотите сказать. Ну, а как насчет какого-нибудь актера?
— Которого в любой момент могут арестовать за управление машиной в пьяном виде?
Амадо протянул руку к кожаной папке, в которой лежал их счет, и затолкнул в нее кредитную карточку.
— Хорошо, я подумаю об этом, — сказал он наконец. — Это все, что я могу вам обещать.
— Амадо, для меня важно, чтобы вы поняли: я бы и не подумала соваться к вам с этой идеей, если бы не считала, что это непременно принесет вам все, к чему вы стремились, когда принимали решение об энергичном расширении рынков сбыта «Вин Монтойя», — поскольку Элизабет верила в то, что делает, ей следовало предложить ему и некий выход. Она с неохотой признала: — Да, есть и иные способы подхода к этой кампании. Если желаете, можем поговорить о некоторых из них сейчас, только я не думаю, чтобы какие-либо из них даже приблизились к успеху, который нас ждет при данном варианте.
— И мне следует дать ответ?
Если ответ будет отрицательным, то уже сейчас слишком поздно. Элизабет оказала:
— Я не хотела бы нажимать на вас, но проведение презентации запланировано у нас через две недели.
— Это будет катастрофично, если я решу не участвовать в вашем сценарии?
— Разумеется, нет.
Что ж, в рекламном деле идеи отвергаются постоянно. В конце концов нельзя же ожидать, что каждый раз клиенты с восторгом примут любую идею. В этом нет ничего страшного, если ты не являешься одной из четверых единственных женщин-администраторов и не служишь в компании, где добрая половина твоих партнеров-мужчин подозревает тебя в том, что ты пробралась на это место, переспав с боссом, ну а другая половина просто уверена в этом.
— А я вам не верю, — сказал Амадо.
Одарив его признательной улыбкой, Элизабет слегка коснулась его руки.
— Я понимаю, это противоречит вашему характеру, но в этом деле рыцарство неуместно. Вам надо принять чисто деловое решение, — он сжал ладонь Элизабет, и она мгновенно ощутила исходящее от него тепло. — Нет, это даже больше. Я не могу лгать вам, Амадо. Если все пойдет так хорошо, как я надеюсь, ваша жизнь круто изменится.
Прежде чем отпустить ее руку, Амадо поцеловал ее с трогательной торжественностью и обаянием былых времен.
— Благодарю вас, Элизабет. Как всегда, я просто пленен вашей откровенностью.
Двадцать минут езды на такси до квартиры Элизабет прошли в задумчивом молчании. Амадо изо всех сил старался не смотреть на нее. То ли зеленое платье оттеняло глаза Элизабет, то ли возбуждение еще не отпустило ее, но она казалась ему такой прекрасной!
Он был в смятении, страшился и одновременно стремился отдаться давно забытому чувству влюбленности. Сколько лет он мечтал о встрече с такой женщиной, как Элизабет. С первой встречи он не переставал думать о ней. Майкл мог рассказывать ему о кислотности вин из новых бочек, которые они начали использовать, а Амадо в это время думал о том, как блестят волосы Элизабет на солнечном свету. Он ходил по собственному дому и думал, каким живым и уютным он выглядел, когда в нем гостила Элизабет.
Эти мысли и волнение приводили его в замешательство. Эта женщина, очаровавшая его так сильно, годилась ему в дочери. Его собственные дочери были даже старше ее. И тем не менее он не мог выкинуть ее из головы.
Такси остановилось перед домом Элизабет. Она повернулась к Амадо.
— Вам не стоит выходить. Я вполне могу подняться и сама.
— Пожалуйста… ну, я просто буду чувствовать себя спокойнее, если провожу вас до двери.
24 
