45 
«Наверное, Тед рассказал Марион и о том, что отец и брат с семьей уехали отсюда, — предположила Эмили. — К тому же шефу хорошо известно, что с моим рабочим графиком часто с друзьями не повидаешься. Знаю, он искренне сочувствует мне, но я правильно рассудила, пока ехала сюда: если я проиграю процесс, немало найдется умников, которые задним числом начнут критиковать его за то, что переоценил меня. Тогда и посмотрим, будет ли он так же ко мне расположен».
Вечер у Теда закончился в десять; к тому времени Эмили уже очень хотелось домой. Ей вполне хватило этой короткой передышки, желанного бегства от текущих дел, и теперь она мечтала как следует выспаться и наутро в воскресенье снова отправиться в свой рабочий кабинет. После благоприятного впечатления, произведенного Грегом Олдричем при даче показаний, Эмили все сильнее тревожилась за предстоящий перекрестный допрос.
По дороге домой она снова стала себя пытать: «А вдруг дело совсем в другом? Так ли меня волнует этот перекрестный допрос и сам приговор? Возможно ли, что меня мучает вероятность совершенной нами ужасной ошибки? Может, Натали Райнс все-таки убил кто-то другой?»
31
Тем же субботним вечером в девять часов Зак устроился в небольшой гостиной своего съемного жилища так, чтобы видеть подъездную аллею возле дома Эмили, и включил телеканал, по которому начиналась передача «Разыскивается преступник». Пара банок пива помогла ему успокоить нервы. Работа в садике и посадка цветов изрядно утомили его. Ему было интересно, заметила ли Эмили, когда возвращалась из прокуратуры и потом отправлялась куда-то, как миленько смотрятся желтые хризантемы вдоль его тропинки.
Отзвучала музыкальная тема передачи, и ведущий Боб Уорнер объявил: «Сегодня у нас целых три эпизода по прежним случаям. Первый из них — новости о результатах двухлетнего розыска человека, которого когда-то звали Чарли Муир. Надеюсь, вы помните две предыдущие сводки о нем — одна касалась множественного убийства в Де-Мойне, штат Айова, случившегося два года назад, а другая, уточняющая, появилась в прошлом году.
В полиции утверждают, что Муир тяжело переживал развод и пришел в ярость, когда его дом присудили бывшей супруге. Считается, что это послужило мотивом для убийства самой жены, ее матери и детей. К тому времени, когда нашли их тела, Муир уже скрылся и больше в тех краях не появлялся.
При дальнейшем расследовании обнаружились новые ошеломляющие улики, подтверждающие, что этот человек ответствен за убийства еще двух женщин, которые последовательно являлись его женами. Одна из них, Лу Гюнтер, умерла в Миннесоте десять лет назад, а другая, Вилма Крафт, скончалась в Массачусетсе семь лет назад. В каждом из трех известных нам браков преступник жил под разными именами и систематически менял свою внешность. В Миннесоте он был известен как Гус Ольсен, в Массачусетсе — как Чед Радд. Мы даже не располагаем сведениями о его настоящем имени».
Уорнер выдержал паузу и, сменив тональность, произнес: «Оставайтесь с нами, и вы узнаете продолжение этой невероятной истории. Мы продолжим после рекламы».
«Все еще вынюхивают, — насмешливо констатировал Зак. — Но надо отдать им должное — мне приписали и два предыдущих убийства. Прежде им не хватало на это смекалки. Посмотрим, как теперь меня обрисуют».
Пока шла реклама, Зак сбегал в кухню за пивом. Он уже настроился высмеивать собственные фотороботы, но вдруг забеспокоился. Его встревожило, что последнее его преступление связали с убийствами в Миннесоте и в Массачусетсе.
Зак опять уселся перед телевизором, держа банку пива. Передача возобновилась. Уорнер комментировал появлявшиеся на экране фотографии: третья жена Зака Шарлотта вместе с ее матерью и детьми, потом Лу и Вилма. Ведущий описал жестокую манеру, с которой были совершены убийства: Шарлотта с семьей застрелена, Лу и Вилма — задушены.
Смятение Зака только усилилось, когда Уорнер показал снимки убийцы, предоставленные родственниками жертв. Фотографии были сделаны в течение десяти лет проживания преступника сначала в Миннесоте, потом в Массачусетсе и в Айове. В разные периоды он то носил бородку, то чисто брился, а волосы то отращивал, то коротко стриг. Иногда он был в очках с толстыми линзами, иногда в круглых «бабушкиных» очках или вовсе без очков. Его вес также постоянно колебался от крайней сухощавости до дородности и снова к худобе.
45 
