50 
Эмили поднялась.
— Благодарю, ваша честь.
Она отошла к дальнему краю скамьи присяжных и начала:
— Мистер Олдрич, вы заявляли суду, что очень любили свою жену Натали Райнс. Вы подтверждаете это?
— Да, подтверждаю, — спокойно ответил Олдрич.
— И вы являлись ее импресарио. Верно?
— Верно.
— Справедливо ли утверждение, что Натали Райнс была популярной актрисой, и широкий успех у публики она имела как во время вашего с ней брака, так и до него?
— Совершенно справедливо.
— Вы не отрицаете тот факт, что, живи она и поныне, были бы все основания предрекать радужное продолжение ее карьеры?
— Несомненно, так бы и было.
— Вы не станете спорить, что если бы перестали быть ее импресарио, лишились бы своей доли от ее прибылей?
— Это так, но еще до женитьбы на Натали я не один год преуспевал в качестве агента и преуспеваю до сих пор.
— Мистер Олдрич, я задам вам еще один вопрос на эту же тему. Ваши доходы существенно увеличились после того, как вы женились на Натали и стали ее агентом? Да или нет?
— Да, но не столь существенно.
— Хорошо, кто-нибудь из ваших нынешних клиентов сравнится по популярности с Натали Райнс?
— Некоторые из моих клиентов, в особенности те, у кого есть контракты с фирмами звукозаписи, зарабатывают гораздо больше, чем когда-то Натали. — Олдрич поколебался и продолжил: — Здесь подразумевается успех иного рода. Натали претендовала на титул, некогда принадлежавший покойной Хелен Хэйес[15], и действительно имела все шансы стать первой леди американского театра.
— Вы были бы рады, если бы она этого добилась?
— Как актриса, она была изумительна и вполне заслуживала таких почестей.
— С другой стороны, мистер Олдрич, вас огорчало, что Натали по работе надолго отлучалась на съемки. Разве не правда, что вы постоянно изводили ее, требуя буквально разрываться?
Эмили подступила ближе к свидетельской трибуне. Ее голос звенел от волнения.
— Я уже заявлял суду и повторю снова, что меня гораздо больше заботила готовность Натали соглашаться на такие роли, которые, по моему мнению, повредили бы ее карьере. Разумеется, я скучал по ней в разлуке. Нас связывали очень нежные чувства.
— Не стану с этим спорить, но разве от этого ее меньше мучили ваша злоба и раздражение из-за ее частых отъездов — так что в конце концов Натали разочаровалась в вашем браке?
— Расстаться со мной ее вынудили совершенно другие причины.
— Впрочем, оставим в стороне ваше профессиональное мнение относительно достойных ее ролей. Если вы действительно были настолько терпимы к ее рабочему графику, почему она решила нанять другого агента? Почему просила вас не звонить ей больше? Почему, в конце концов, недвусмысленно потребовала этого от вас?
Наступая на Грега Олдрича, Эмили не только по реакции зала чувствовала, что хладнокровие подсудимого дало брешь, — он начал запинаться и при ответах отводил глаза.
— В последний раз Натали связывалась с вами в субботу утром, четырнадцатого марта. Это было два с половиной года назад. Позвольте мне буквально процитировать вам то, что вы под присягой показали суду. — Эмили вслух прочитала с листка: — «Прислала голосовое сообщение о том, что уезжает на Кейп-Код, а в понедельник, как и было условлено, явится на нашу деловую встречу. Она также попросила на выходных ее не беспокоить». Она хотела, чтобы ее оставили в покое, не правда ли, мистер Олдрич?
Эмили испепеляла обвиняемого взглядом. Нa лбу у него выступили бисеринки пота,
— Да...
— Но вместо того чтобы прислушаться к ее пожеланиям, вы взяли в прокате машину и последовали за ней на Кейп-Код?
— Я прислушался к ее пожеланиям и не тревожил ее.
— Мистер Олдрич, я не о том. Вы последовали за ней на Кейп-Код?
— Я вовсе не собирался докучать ей разговорами. Мне важно было убедиться, что она там одна.
— Также вам было важно использовать не свою машину, чтобы вас никто не узнал, верно?
— Я уже объяснял на прошлой неделе, почему действовал тайно. Я не хотел огорчать Натали или устраивать ей сцены. Рассчитывал лишь проверить, одна она или нет.
— Если вам требовалось выяснить, встречается ли ваша жена с другим мужчиной, почему вы не наняли частного детектива?
— Мне даже мысль такая в голову не приходила. Я поддался порыву, потому и отправился на Кейп-Код. И я ни за что не стал бы нанимать кого-то шпионить за моей женой. — Олдрич помолчал и срывающимся голосом добавил: — Мне и думать-то об этом противно.
50 
