44 
– Да мать же вашу!! – орет индеец. – Серега!! Стреляй!!
– Огонь по окну всем!! – ору уже я. Даже не сообразив, на каком языке. Но драгуны вроде поняли.
Но пришельцы опять успели раньше. У меня за спиной с такой скоростью частят выстрелы, что я непроизвольно оборачиваюсь, подумав про автомат. Но нет. Оба – и индеец-Андрюха и ковбой-Серега – садят по окну с двух рук из пары револьверов каждый! Самых настоящих ковбойских – где б я их еще видел-то кроме как в кино?! – и порох у них явно не дымный! Не знаю, попали они в кого-то или нет, но, видимо, такая сверхплотная по нынешним меркам стрельба заставила орудийный расчет в комнате замешкаться – пушка молчит. С подоконника сыплются осколки разбитых горшков с геранью. Драгуны успевают прицелиться и нажать на спуск… И в это время улица превращается в ад.
Пушка все-таки стреляет. Выбросив сноп огня с клубами дыма.
Мы словно попадаем на секунду в штормовой снежный заряд. Несущийся между стен домов. Людей сносит с седел, падают и отчаянно кричат пораженные лошади. Буцефал встает на дыбы и рушится на спину с жалобным ржанием. Я благополучно успеваю выдернуть ноги из стремян и без проблем спрыгнуть на мостовую. Но почему-то не могу удержаться на ногах и шлепаюсь в сидячее положение. Кругом сплошной кровавый хаос – у нас не меньше десятка человек убиты и не меньше же ранены. Не считая лошадей…
– Генерала убили! – кричит кто-то истошным голосом.
Какого еще генерала?! Я ж тут вроде один! Блин, что это по лицу течет? Забрызгало чужой кровью?
Меня уже подхватывают несколько рук, встревоженные драгуны заглядывают в лицо… Где лейтенант, черт побери? Чего он ждет? Надо немедленно послать людей в эту комнату – пока пушку не перезарядили!
– Серега!! Аптечка у тебя?! Перевяжи Наполеона! – слышу крик индейца. Все так же по-русски. Сам он – краем глаза замечаю – бегом огибает кровавую кучу ошметков на булыжнике и со всех ног несется к окну. На ходу что-то делая с револьвером. Коса развевается за спиной. Похоже – меняет барабан. Молодец – сообразил!..
Вокруг меня в это время раздается лязг оружия. Направляемого в противоположную сторону. Блин…
– Отставить!! – рявкаю я, (Ого, кажется, голос прорезался! Значит, не сильно зацепило. Хотя башка как каменная…) – Это свои! Пропустите!..
Встаю – хотя и держась за ближайших солдат. Ощупываю голову. Похоже, по касательной задело. Больше крови, чем вреда. Ну контузило еще малость… И опять мундир новый потребуется… Ну что за напасть такая, блин?! Хотя для Роньона как раз наоборот… Может, это он все эти покушения и организовывает – чтоб регулярные заказы получать?! Епсрт…
– Где лейтенант?!
– Убит!..
В это время индеец добегает до окна и, прижавшись в простенке, что-то кидает внутрь комнаты. Через секунду из окна вылетает клуб пыли вперемешку с какими-то ошметками.
– На хрена?! – оборачиваюсь я к «ковбою», который как раз приближается ко мне с бинтом в руках. Елки-палки: настоящий бинт! Марлевый!! – Там же живых не останется!
«Ковбой» чуть не роняет бинт. А глаза у него становятся, как у героя японских мультиков.
– Ты кто такой?!
– Я-то Наполеон Бонапарт! А вот вы кто, мать вашу за ногу?!
Серега – если я правильно понял – несколько раз открывает и закрывает рот. Но потом все-таки собирает мозги в кучку и находит, что ответить:
– Спецгруппа Калифорнийской Директории! Прибыли к вам на помощь! Революцию делать… Да по дороге узнали о готовящемся покушении. Ну и… Еле вот успели. У них, оказывается, было ДВЕ пушки, трах-тибидох! Охренеть не встать!.. – высказавшись так, он еще несколько приходит в себя и добавляет: – А на пленных можно наплевать! У нас весь их штаб вместе с архивом – и так все известно…
– Гражданин генерал… Что он говорит? – стоящий рядом усатый сержант в мундире с окровавленным рукавом осторожно трогает меня здоровой рукой. – Кто это?
– Свои, – не вдаваясь в подробности, отвечаю я. – Из Америки… Все нормально. Ты старший остался?
– Так точно!..
– Тогда бегом отправь пяток здоровых на помощь индейцу! Надо дом обыскать. Вдруг там кто живой окажется…
– Слушаюсь… – отвечает сержант. И тут же начинает распоряжаться.
Серега тем временем выходит из ступора и обращается ко мне, складывая из бинта тампон:
– Давай-ка рану обработаем… А то смотреть страшно – все кровищей залито…
– Да ерунда, первый раз, что ли… – отзывается небрежно генерал Бонапарт. Но от перевязки не отказывается (Ну не идиот же я, в самом деле?) – Царапина. Башка только кружится и гудит…
44 
