Особенно,... 
62 
В семь часов утра в субботу Отем сидела за обеденным столом, уставившись на фотографию в светской хронике. Телефон надрывался с шести часов утра. Отем прекрасно знала, кто это, и на каждый звонок ее сердце отзывалось болью, а к горлу подкатывала тошнота.
Снова раздался этот резкий, настырный звук, и Отем заскрипела зубами. Она перечитала колонку, в которой подробно рассказывалось о благотворительном вечере, состоявшемся в загородном клубе «Бродмур» прошлой ночью. Заметка сопровождалась несколькими фотографиями, и одна из них сразу привлекала внимание. Фотография Бена Маккензи в смокинге. И рядом – красивая брюнетка по имени Беверли Стайлз. Что делало эту фотографию особенно примечательной: женщина нежно обнимала Бена за шею, и было совершенно очевидно, что они вот-вот поцелуются или только что это сделали.
Телефон ожил снова, и этот режущий ухо звук выдернул Отем из оцепенения, в котором не ощущалось ничего, кроме предательства и боли. Она вскочила со стула, схватила газету с изображением Бена, смяла и швырнула в мусорную корзину. Черт побери, только не опять то же самое! С ней точно что-то не так, совершенно точно. Иначе как она может продолжать думать, что не все мужчины одинаковы и что кому-нибудь из них можно верить.
Отем не заметила, что плачет, пока слеза не покатилась по ее щеке. Пожелав Бену Маккензи отправиться прямо в ад, Отем вытерла слезы, взяла сумочку и пошла к двери. Она не хотела опоздать в спортклуб, где ее ждали ученики, готовые приступить к боулдерингу. Если у Бена Маккензи хватит наглости явиться… Она пока не знала, что сделает, если он появится, однако в голове ее мелькнула мысль о восхождении с ним в связке. И с мрачным удовлетворением Отем увидела, как отпускает страховочную веревку, и Бен, кувыркаясь, летит с обрыва в пропасть.
Когда Отем вышла с парковочной стоянки, Бен ждал в вестибюле, около лифта. Он преградил ей путь:
– Мне нужно с тобой поговорить.
– Уйди с дороги, Бен.
Он шумно выдохнул:
– Полагаю, ты видела газету.
Отем протиснулась мимо него и зашагала, притворившись, что не слышала, как он выругался. Бен догнал ее, взял за локоть и повернул к себе лицом. Собравшиеся в вестибюле студенты заметили, что происходит.
– Можем устроить шоу у всех на виду. Или дашь мне минуту, чтобы все объяснить с глазу на глаз?
– Меня не интересует, что ты собираешься сказать.
– Я предоставил тебе выбор. Ну, так что?
Он был силен и полон решимости. Но ведь и Отем слабостью характера не отличалась. Она посмотрела на учеников, которые пялились на них с возрастающим интересом.
– Я сказала, уйди с дороги.
– Я отнесу тебя насильно, если потребуется.
По тому, как сжались его челюсти, Отем видела, что он не шутит. Она не собиралась выглядеть глупо перед своими учениками. Скрипнув зубами, Отем резко повернулась и направилась через вестибюль, в пустой зал для совещаний.
– Разумный выбор, – произнес Бен, прикрывая за собой дверь. – Я знаю, что ты сердишься, и я тебя понимаю. Но тебе придется меня выслушать. Когда я закончу, можешь решать, что ты хочешь делать дальше. А после нашего разговора мы идем в поход.
– Ты со мной никуда не идешь! – Отем рванулась к выходу, но Бен встал у нее на пути.
– Несколько недель назад я согласился пойти со своими давними друзьями Бев Стайлз и ее отцом на важное мероприятие в загородном клубе. Я совершенно об этом забыл, пока Дженн не напомнила мне вчера в шесть вечера. Я собирался пробыть там недолго. Понятия не имел, что там будут журналисты, и даже не заметил, что нас с Бев сфотографировали.
– Держу пари, поцелуй ты заметил. – Отем снова двинулась к двери, но он снова ее перехватил.
– Я ее не целовал. Это она меня поцеловала. Если бы знал, что так будет, не позволил бы ей этого сделать. Несколько минут спустя я отвез ее домой. Я не поцеловал ее на прощание и не спросил, когда мы снова увидимся. И не намерен этого делать.
Отем изучала выражение его лица. Она видела искренность, но не могла понять, не напускная ли она. Отем пропустила пальцы сквозь свои волосы, убирая с лица тяжелые золотистые пряди.
– Я не могу, Бен. Я не такая, как все твои женщины. Пожалуйста, не мог бы ты просто оставить меня в покое?
Он протянул руку и с неожиданной нежностью взял ее за подбородок:
– Я бы оставил тебя в покое, если б мог. Но я не могу. Когда я сегодня утром увидел газету, мне было очень плохо. Я знал, что ты подумаешь и что будешь чувствовать.
62 
