25 
— А то ты не знаешь.
— Знаю, — ответила я, — поэтому горжусь не только своими родственными связями с моей королевой, но и тем, что имею возможность служить самой благородной леди.
Она рассеянно кивнула.
— Такова королевская ноша. Но знаешь, когда я смотрела на него сегодня, мое сердце требовало отбросить все обеты.
Наши глаза встретились. Ее расширенные зрачки показались мне светильниками, желающими осветить тайники моей души. От ее взгляда мне стало не по себе. В будущем мне еще часто придется испытывать это чувство, встречаясь глазами с королевой.
— Надо покориться и следовать судьбе, — тихо сказала Елизавета. — И мы должны принять это… я и Роберт.
Мне почудилось, что королева о чем-то предостерегает меня. Интересно, что ей рассказывают обо мне? Рождение детей ничуть не убавило моей привлекательности, скорее наоборот. Я часто замечала на себе мужские взгляды и слышала, что меня считают очень соблазнительной.
— Я покажу тебе кое-что. — Королева встала и подошла к столу. Она извлекла из ящика небольшой завернутый в бумагу пакет с надписью «Портрет моего повелителя».
Елизавета развернула пакет — там оказался миниатюрный портрет, с которого на меня смотрел Роберт.
— Очень похож, не правда ли?
— Никто бы не усомнился в том, что это граф Лестер, — согласилась я.
— Я показала это Мелвиллу, и он тоже согласился, что сходство поразительное. Даже пожелал отвезти миниатюру своей королеве и выразил уверенность, что, взглянув на это лицо, Мария уже не сможет отказать Роберту, — Елизавета лукаво рассмеялась. — Но это единственный его портрет, который у меня есть, поэтому я сказала Мелвиллу, что, к большому сожалению, не могу отдать миниатюру. Кажется, он меня понял.
Королева почти выхватила у меня миниатюру, которую только что дала посмотреть, и бережно завернула ее в бумагу. И это ярко показало ее отношение к Роберту. Она никогда его не отпустит.
* * *
После королевских милостей Роберт и все остальные полагали, что следующим шагом будет брак. Я тоже была уверена в этом, несмотря на ее решимость умереть незамужней девицей. Теперь Роберт был одним из богатейших людей в Англии, и он немедленно принялся перестраивать замок Кенилворт. Вполне естественным выглядело то, что он начал зазнаваться и весьма фамильярно обращаться с королевой. Роберт бесцеремонно, не дожидаясь приглашения, входил к ней в опочивальню, которая зачастую была и кабинетом, поскольку, по традиции, королева принимала министров и там. Однажды он выхватил нижнюю рубашку у фрейлины, в чьи обязанности входило подавать ее королеве, и сам вручил ее Елизавете. Говорят, даже видели, как он целует королеву, когда она уже в постели.
Это все напомнило мне о том, что я слышала о былых проказах Елизаветы, и о Томасе Сеймуре, резвящемся в ее спальне. Но чем дальше, тем больше я убеждалась, что между ними не было физической близости. Королева любила поиграть на чувствах своих поклонников, но не более того.
О ней ходило много разных слухов, разумеется, по большей части нелепых. Но ее матримониальная одиссея стала, по-моему, одним из чудес света. Еще ни одна королева не отвергала столько претендентов, и в то время как Елизавету это необычайно забавляло, августейшие женихи не находили в этом ничего забавного, ведь они все оказались в неловком положении.
Возглавляющий когорту женихов Роберт уже начал терять надежду. Их с Елизаветой первая молодость осталась позади, и если королева хотела родить здорового наследника, ей давно пора было замуж.
Елизавета как королева понимала всю важность этого и все же медлила. Когда на ее руку претендовали иностранные короли и принцы, все думали, что она отказала им из-за Роберта. Но время шло, а она не высказывала ни малейшего намерения выйти замуж. И теперь уже все, кроме самых заклятых врагов Роберта, согласны были на их брак, поскольку никто не сомневался в том, что королева его любит.
Но Елизавета медлила, и люди начали думать, что, возможно, есть иная причина в ее нежелании вступать в брак. Поговаривали, что с ней не все в порядке по женским делам и она не может родить ребенка. А если так, то понятно, что нет смысла просто выйти замуж, ради того, чтобы разделить трон с мужчиной. Перешептывались о секрете, который якобы выдала ее прачка, а именно — у королевы так редко бывают месячные, что она неспособна к деторождению. Однако я придерживалась мнения, что ни одна из ее прачек не посмела бы выдать подобную тайну. Для меня это по-прежнему оставалось загадкой, поскольку ни одна женщина не любила мужчину сильнее, чем Елизавета любила Роберта Дадли. Самое удивительное заключалось в том, что она даже не пыталась скрывать свои чувства.
25 
