Особенно,... 
102 
— Все-все я сдаюсь! — со смехом сообщила она, когда поняла что вырваться из моих лап у нее уже никак не получится.
Прозвучавший серебристым колокольчиком голос златовласки заставил меня опомниться. Сначала — непонимающе уставиться на нее. А затем — сдвинуться с девушки, которую я чутка придавил телом, чтоб она не удрала. И осторожно убрать руку с ее бурно вздымающейся груди. Умудрившись при этом практически не покраснеть. В отличии от Энжель…
«А может и правда — ну ее, эту своенравную демоницу?.. — мелькнула у меня крамольная мысль, когда я встретился взглядом с сияющими каким-то внутренним светом лучистыми глазами златовласки и утонул в них. — Ведь Энж — ну такая прелесть…»
«Дошло наконец! А я тебе еще когда говорил, что не нужна тебе и даром эта стервозная демоница! Даже гладиться не дающаяся! — сварливо высказался бес. Добавив сердито еще: — И от которой одни убытки, и ровным счетом никакой прибыли!»
«Да ладно тебе разоряться, — отмахнулся я от него, не сочтя довод, приведенный рогатым напоследок, достаточно весомым. — Не в прибылях же счастье…»
«А в чем же тогда еще?!» — аж разинул тот рот, выпучившись на меня.
Хотел я объяснить ему, что есть еще любовь, чувства, и все такое, да посмотрев на беса отказался от своего замысла. Все одно не поймет. Ибо выгода для него равнозначна счастью.
Так что не стал я препираться с нечистью, а вместо этого опять обратил все свое внимание на усевшуюся на постели передо мной Энжель. И снова не смог удержаться от умиления, глядя на эту прелесть. А она, не иначе как поняв по моему лицу охватившие меня чувства, прямо засмущалась вся. И потупилась как напроказившая девочка, пойманная прямо на месте дерзкого преступления, заключавшегося в хищении таких вкусных шоколадных конфет из вазы, открыто стоящей на столе. Что только все усугубило… В смысле — мое впечатление о ней. И… И Энжель тоже не смогла удержаться. Ибо, бросив на меня исподлобья лукавый взгляд, она еще раз подначила меня, тихонечко произнеся: — Ня! — Да, залившись смехом, вновь принялась от меня удирать! Теперь уже — со всей своей стремительностью. Которая, впрочем, ей если и помогла, то совсем чуть-чуть. Я ж все же не человек, и при надобности могу двигаться просто невероятно быстро!
Мне даже не пришлось прикладывать никаких усилия для этого. Как-то само собой вышло ускориться до уровня показываемого Энж. Словно какой-то охотничий инстинкт сработал при виде столь притягательной добычи пытающейся удрать…
Так что прелестная златовласка вскоре была ловлена и опять же, несмотря на притворное сопротивление, затискана. С превеликим моим удовольствием, надо понимать. Да и не без того же со стороны девушки, судя по тому, что мои действия не вызвали у нее никакого возмущения — один лишь смех.
Однако, несмотря на будоражащее кровь ощущение податливого девичьего тела в моих лапах, я не утратил окончательно разума. А потому сумел остановиться прежде чем все вышло за рамки дружеской игры… Несмотря на то что просто неодолимым было возникшее желание начать срывать со златовласки совершенно ненужную ей одежду…
— Что-то не так, Кэр? — чуть встревоженно спросила расположившаяся подо мной Энжель, когда я замер, борясь со своими наглыми лапами никак не желающими выпускать желанную добычу.
— Нет-нет, все хорошо, — заверил я ее, словно очнувшись от звука голоса. И победив таки свои непослушные конечности, неохотно отпустил прелестную златовласку. Что позволило мне в итоге с оттенком гордости подумать: «Все же сила воли у меня о-го-го какая! Со страшной силой закаленная многомесячным искушением образом обольстительной суккубы!»
«А сколько злился на меня! — не преминул вякнуть влезший в мои мысли наглый бес. — А я ж все тебе на пользу, все тебе на пользу!»
Я проигнорировал поганца, заставившего меня на остморской таможне пострадать от неутолимой страсти к Кейтлин. Хотя было, было что ему по этому поводу сказать… Правда все больше — матерное. Но еще не отошел просто от впечатлений полученных в результате забав с Энжель. И пока все мое сознание занимали исключительно они…
«А соблазн был велик… крайне велик…» — хмыкнул я про себя я, помогая подняться и усесться рядом очаровашке-златовласке, столь привлекательно красивой что просто — ух! Ну и немало возгордившись своей невероятной выдержкой, сдуру счел что теперь мне море по колено. Безбоязненно привлек к себе доверчиво взирающую на меня лапочку, а когда ей пришлось в силу чуть меньшего роста запрокинуть чуть голову, немедля ее в нежные розовые губки поцеловал.
102 
