58 
— Что за чепуха! — вырвалось у Андрины. — Это я, против вашего желания, заставила вас объявить себя нашим опекуном. Вы сами говорили, что это идиотская затея, в которой не хотели принимать участия. А теперь вы вмешиваетесь в наши дела, приказываете, не позволяете нам поступать так, как мы бы хотели. Черил выйдет замуж за маркиза!
— Я думаю, что в скором времени вам станет известно, что маркиз Глен никаких предложений вашей сестре не делал, — жестко заявил герцог.
Андрина топнула ногой.
— Он любит ее! Он написал об этом в письме! Но вы оказали на него давление, а он вас боится.
Герцог промолчал, и Андрина продолжила свою речь:
— Вы молчите? Прекрасно! Я же собираюсь немедленно разыскать маркиза. Я скажу ему, что вы не имеете никакого права распоряжаться нами, и поэтому если он хочет жениться на Черил, то пусть женится! Я хочу, чтобы моя сестра была счастлива!
Она собралась покинуть библиотеку, но герцог протянул руку и придержал ее за запястье.
— Послушайте! У меня есть причина, и очень веская, заявить вам, что Черил не может выйти замуж за маркиза.
— Я вам не верю!
— Пожалуйста, доверьтесь мне, Андрина.
Впервые она услышала просительные нотки в обычно властном голосе герцога. Но она была слишком рассержена, чтобы выслушивать его.
— Вы всегда были самоуверенным тираном и таким же и остались, — взорвалась она. — Вы не хотите добра моей сестре и не хотите, чтобы она стала герцогиней. Вы рассуждаете о каких-то причинах, ваша светлость, а на самом деле причина только одна — ваше желание продемонстрировать свою власть. Я увижусь с маркизом, и, что бы вы ни сказали, остановить меня не сможете.
Андрина попыталась освободить свою руку из его цепких пальцев, но герцог не отпустил ее. Он спокойно сказал:
— Если вы по-прежнему желаете поставить себя в самое дурацкое положение, то я вынужден буду поведать вам причину того, почему маркиз Глен не может жениться на вашей сестре.
— Говорите, если такая причина действительно существует, — потребовала Андрина.
— Он уже женат.
Андрина словно окаменела. Гнев угас в ее глазах.
— Такого не может быть! Если б это было правдой, то почему никто не знает об этом?
— Сядьте, Андрина, — мягко сказал герцог. — Я не хотел говорить вам что-либо, потому что это касается только маркиза. И вина его не столь велика, как может показаться. Но обстоятельства сложились так, что вам, вероятно, следует знать истину.
Он освободил ее руку из своей железной хватки, и Андрина внезапно ощутила такую слабость, что невольно опустилась на стул.
— Значит, это правда? — замирающим голосом спросила она.
— Девять лет назад, когда маркиз только что поступил в Оксфорд, он попал в компанию отъявленных шалопаев и вполне там прижился. Они частенько пренебрегали занятиями и навещали Лондон с целью развлечься в ночных заведениях сомнительной репутации.
Герцог сделал паузу и продолжил медленно, словно с трудом подбирая нужные слова:
— После… очень большой попойки, Глен выяснил, что женился на девице, с которой он накануне… скажем так… услаждал свою плоть. Последнее он помнил очень хорошо, а вот остальное начисто выветрилось у него из памяти.
— Они… действительно поженились? — едва слышно спросила Андрина.
— Все устроила, конечно, та самая девица. Она знала, кто такой маркиз. Священник тоже, разумеется, был еще тот мерзавец, но сана его никто не лишал, и брачное свидетельство было подлинное.
Прежде чем продолжить, герцог тяжко вздохнул.
— Арджиллы были, разумеется, потрясены случившимся, но развод придал бы делу гласность и привел к еще большему скандалу. Чтобы развестись, будущему пэру понадобился бы, как вы, наверное, знаете, специальный парламентский акт.
— И как они поступили?
— Они выплатили женщине большое вознаграждение, чтобы она уехала за границу и не возвращалась бы в Англию. Через два года о ней объявили всем родственникам, друзьям и знакомым. Что она там и скончалась.
Глаза Андрины засветились надеждой.
— Но если она умерла, значит, маркиз свободен!
— Он так думает, но, к сожалению, я повстречался с его супругой, когда приехал в Брюссель после битвы при Ватерлоо.
— Где же вы могли встретиться с ней? — чересчур подозрительная Андрина задала необдуманный и весьма щекотливый вопрос и тотчас же пожалела об этом.
Герцог ответил совершенно спокойно:
58 
