79 
— Не-ет! — Смех Анны был горьким. — Вы сделали это ради герцогского титула. Вы сделали это для себя. Вы сделали это, чтобы быть уверенным, что у Дома появится наследник. Будьте вы прокляты!
Герцог замер.
— Я очень люблю тебя, Анна, так же сильно, как Доминика, и я хочу, чтобы вы были счастливы вместе, — тихо сказал он.
— Счастливы? Дом и я?! — Анна истерически рассмеялась. — Это невозможно, особенно сейчас! Да вы даже не знаете, что такое любовь!
— Ты ошибаешься. — В глазах старика появилась боль.
— Если бы вы любили меня, то никогда не стали бы использовать в своих целях, а если бы вы любили Дома… — Она остановилась.
— Я люблю Доминика и хочу, чтобы он нашел счастье в браке и у него были бы дети. Законные дети — твои дети. И… я на самом деле люблю тебя, Анна, ведь ты… племянница Сары.
Анна вспомнила прохладный осенний день через несколько месяцев после приезда в Хантинг Уэй. Тогда ей исполнилось одиннадцать; она чувствовала себя страшно одинокой и подавленной… Анна помнила высокого джентльмена, вызвавшего ее к себе в тот самый день; он спрашивал у девочки, чем может помочь ей.
— Я верю, что Дом любит тебя, — сказал герцог.
Анна мгновенно вернулась к реальности.
— Да, кое-что он действительно любит, и это — Уэверли Холл.
— Ты несправедлива к нему, Анна.
— Остановитесь! — Анна подняла руки, словно защищаясь. — Не смейте говорить об этом! Это вы несправедливы.
— Не могу с тобой согласиться, — очень серьезно проговорил Рутерфорд. — Анна, ты сильно расстроена, и не без оснований, но через некоторое время ты успокоишься. Надеюсь, к тому моменту ты поймешь, что я не сделал ничего ужасного. Я имею право желать правнука, и более того, я не думаю, что интерес Дома к тебе как-то связан с Уэверли Холл. Разве не прекрасно вы провели время в Шотландии? Разве вы не помирились там и не поняли, как великолепно подходите друг другу?
В ее глазах вновь блеснули слезы, но гнев не утих.
— Да, так и было. Может быть, я даже забеременела там. Вы счастливы? Еще бы! Дом получит наследника, герцогство спасено, большего и желать не надо! Ну и пусть он забирает Уэверли Холл — мне он не нужен!
— Анна, ты же разумная женщина! И ты любишь Дома. Надеюсь, все скоро уладится, а пока живи в этом доме как в своем собственном.
— Я здесь не останусь.
— О чем ты говоришь?
— Я поеду в Кавендиш-отель. — Анна пожала плечами.
— Я не допущу этого. Анна… я знаю, ты обижена, но поселиться в гостинице — значит сообщить всему городу о вашей ссоре. Это вызовет ужасный скандал.
Анна глубоко вздохнула. Да, герцог прав. Она не может вернуться в Уэверли Холл — теперь это уже вопрос принципа, и не может уехать ни в одно из поместий Дома. Эдна не позволит ей жить в Хантинг Уэй, а Уэверли Хауз в Лондоне по завещанию Филипа принадлежит сейчас Мэтью Файрхавену. У нее нет выбора.
— Хорошо.
Рутерфорд облегченно вздохнул.
— Я бы хотел поговорить с тобой сегодня вечером, после того как в твоей головке улягутся все события сегодняшнего дня.
— Нам не о чем говорить.
— Анна… — Герцог огорченно нахмурился. — Я действительно люблю тебя…
Анна промолчала и обхватила руками плечи, пережидая еще одну волну душевной боли. Когда Рутерфорд вышел, она в изнеможении села.
И только тогда, случайно повернув голову, Анна увидела стоящую в дальнем углу гостиной Беллу.
— О миледи, — прошептала Белла.
— Не волнуйся, все в порядке, — солгала Анна.
Белла подбежала к ней и сделала немыслимое — обняла хозяйку.
— Спасибо, Белла, — хрипло прошептала Анна.
— Что я могу сделать для вас, миледи?
— Не знаю, надо подумать. — Анна говорила сама с собой. — Мне нужен адвокат: я откажусь от владения Уэверли Холл.
— О миледи, все так любят вас, и, простите меня за откровенность, вы тоже любите тот дом и прислугу.
У Анны заныло сердце.
— Неважно. Уэверли Холл принадлежит Дому, и если даже не найдется возможности официально передать ему поместье, он может управлять им в мое отсутствие.
— Что вы собираетесь сделать? — испуганно спросила Белла.
— Найду квартиру в Лондоне. Мой брак больше не существует.
— Вы же не думаете о… разводе? — Глаза Беллы расширились от ужаса.
— Я никогда не разрушу семью разводом! Кроме того… — глаза Анны увлажнились, — возможно, я беременна.
Анна коснулась своего плоского живота. Если она носит ребенка, то будет только счастлива, потому что любит детей. Если же нет — останется в одиночестве, так как отныне они с Домом будут жить каждый своей собственной жизнью. Анна поклялась себе, что Дом больше не прикоснется к ней.
79 
