Особенно,... 
74 
Что касается Ноэль, то она только и ждала случая снова ускользнуть из дому. Однажды холодным днем, почти месяц спустя после их приезда Саймон и Констанс, оба потребовались в конторе «Коупленд и Пэйл» для подписания нового контракта. Пользуясь оказией, Ноэль пожаловалась на головную боль и наказала Томкинсу не беспокоить ее в этот день. Запершись в своей комнате, она сняла муслиновое платье, нижние юбки из тонкой ткани и аккуратно повесила. Из-под стопки чистых сорочек она извлекла свой нож и надежно привязала его к лодыжке припасенной заранее полоской ткани. Затем она вытащила со дна шкафа секретные покупки. После недолгого колебания Ноэль достала старое изумрудного цвета платье и надела его, содрогнувшись от вызванных им ужасных воспоминаний.
Следующая задача потребовала несколько больше времени. Вооружившись серебряными ножницами, она отрезала часть волос от парика, купленного в парикмахерской. Парик был не совсем того отвратительного оранжевого оттенка, который ей помнился, но все же достаточно близок к нему. Взяв затем иголку с ниткой, девушка пришила концы рыжих прядей к кромке черной шали посередине. При этом она несколько раз прикладывала шаль к голове, стараясь приладить локоны, как надо. Оставшись, наконец, довольной результатом, она тщательно упрятала свои медовые волосы под шалью, завязав ее узлом под подбородком, так что из-под нее высовывались только растрепанные фальшивые патлы. В завершении она натянула на ноги поношенные башмаки, размазала по щекам румяна, купленные в аптеке, и обвела сурьмой глаза.
Ноэль оглядела себя в зеркале. То, что она увидела, не совсем ее удовлетворило. Ей бы надо втереть в лицо немного грязи, чтобы скрыть здоровый цвет лица, и тогда, при тусклом свете и везении, она еще сможет сойти за Высочество. Ее шансы, она знала, были достаточно высоки, ведь тот, к кому она направлялась, был почти слеп. Ноэль завязала в свой носовой платок только пять монет (возникло бы слишком много вопросов, возьми она больше) и, набросив на плечи поношенный старый плащ, открыла окно. Она выбрала спальню в задней части дома, хотя Констанс пыталась ее отговорить: «Эта комната так мала, Ноэль. Портьеры старые, и стены нужно перекрасить. Почему бы тебе не занять ту уютную желтенькую комнату с фасада?»
Но Ноэль возразила, что эта задняя спальня гораздо тише. После затишья Сассекса, заявила она, передняя часть дома кажется ей слишком шумной от грохота экипажей, разъезжающих всю ночь напролет. Констанс резонно указала на то, что Нортридж Сквер очень тихое место, и вряд ли слишком много экипажей будет тревожить ее сон, но Ноэль настояла на своем.
А дело было в том, что девушка приметила переплетение лоз дикого винограда, доходившее до окна ее новой спаленки. Эти лозы толщиной в ее руку были скрыты от постороннего глаза густыми кронами близстоящих дубов. По этой необычной лестнице она могла бы уходить и возвращаться в дом незамеченной никем.
Открыв окно, она перекинула свою стройную ножку через подоконник и, нащупав носком башмака изгиб лозы, предусмотрительно проверила плеть на прочность. Та выдержала ее вес. Осторожно перекинув и вторую ногу, Ноэль начала медленно спускаться.
Лозы выдержали, и она вскоре очутилась на земле, где немного вымазала грязью лицо и руки, а затем вышла из сада и двинулась в сторону окраинных улочек, окаймлявших процветающие окрестности Нортридж Сквер.
Пройдя менее двух километров, Ноэль очутилась в совершенно другом мире, в Сохо, перед входом в зловонный переулок.
Переулок был такой узкий, а дома стояли так близко друг к другу, что только в самые ясные дни слабые лучи солнца могли проникнуть в эту темную, заросшую плесенью щель.
Как только она вошла в эту пещеру, на нее нахлынули запахи прошлого: запахи гниения, безнадежности и человеческих выделений. Был здесь и еще один запах, от которого желчь поднималась к горлу, запах, знакомый всем беднякам. Это был запах омытого мертвого тела, трупа, ожидающего, пока будут собраны или украдены медяки на его погребение. В выгребных ямах Сохо, Уайтчепеля, Севен Дайлса и Друри Лейна мертвым зачастую можно было позавидовать, ведь они сбежали из нескончаемого ада земного существования.
Ноэль прикрыла нос шалью и зашагала в конец переулка. Уставившись на то, что некогда было дверью, а теперь представляло собой лишь зияющую дыру, прикрытую неровно сколоченными досками и прибитой к ним грубой дерюгой, она пыталась разглядеть общую конуру, в которой прожила столько лет после смерти Дейзи.
74 
