Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
46 
Сейчас бы хорошо наговор с гребнем и одолень-травой местной сотворить, водяных или навок вызвать, про реку их в подробности расспросить. Где омуты, где перекаты, где отмели… Да спит зимой нежить водяная, не отзовется.
– Лунки будем пробивать, - решил Зверев. - Здесь тракт наверняка через брод идет. Чтобы не промахнуться, нужно на версту вверх по течению три-четыре дырки сделать, и вниз столько же. Никита, ты с Мефодием вверх пойдешь. Оглоблю возьмите, на самой стремнине глубину промеряйте. Коли по пояс примерно, так и хорошо. А глубже - место приметьте.
– Зачем это, княже? - не понял Полель.
– Молчи и делай. - Никита сунул ему в руку топорик, которым в дороге рубили дрова. Похоже, более опытный холоп все понял.
– Боголюб, Воян, лошадей пока выпрягите, пусть траву из-под снега поковыряют. Коли путники случатся, спросите, близко ли другие реки. Только татар не спрашивайте, к невольникам русским обращайтесь. Скажите, хозяин послал кинжал дорогой найти, что по осени утоплен был в дороге. Заодно и про глубину спросить можно, и какое течение. Дескать, далеко ли унесло. А мы, мол, через лед углядеть пытаемся. Ваше дело маленькое. Послали - ищете. Коли что, на Василия Грязного ссылайтесь, что при дворе Девлет-Гирея служит. Он послал. Пояса только снимите, спрячьте, бо на невольников совсем не похожи. Шапки поглубже натяните, морды понурые изобразите. А то сверкаете, как рубль новгородский после чеканки. Полель, а ты со мной. Отвязывай вторую оглоблю.
С этими словами Зверев неспешно двинулся к далекому морю, куда несла свои воды неведомая река. А холоп нагнал его где-то через четверть часа, как раз когда пришло время делать первую прорубь. Лед поддался легко - толщина оказалась всего в три пальца. Опущенная вниз оглобля почти сразу уперлась в мягкое дно - глубина оказалась немногим выше колена. Андрея это открытие порадовало, но он решил все же подстраховаться и довести промеривание до конца.
На все ушло часа полтора - не столько на лунки, сколько на ходьбу. Места глубже, чем в первый раз, они с Полелем не встретили. Когда же вернулись, донельзя довольные Боголюб с Вояном, перебивая друг друга, доложились:
– Татары тут прошли, про обоз и коней интересовались. Мы спросили, как ты, княже, велел. Они смеялись много и поносили нас всячески, глупостью попрекали. А еще сказывали, что в половодье тут поток бурный, унесет все до моря. Летом же пересыхает река начисто, Чатырлык ее кличут… Сказывали, тут кинжал токмо утопить и могли, потому как в двух днях пути отсюда Донузлав течет - но то ручей вовсе малый совсем и к лету кончается, Салгир же у самой Ак-Мечети тракт пересекает.
– Молодцы, - искренне похвалил холопов князь. - Вы просто Штирлицы. Запрягайте. Вон, как раз и Никита подходит.
– Все сделали, княже, со всем тщанием, - вручив Вояну оглоблю, поклонился холоп. - Однако же глубина везде козе по брюхо. У нас в ручье и то глубже.
– И это тоже хорошо, - кивнул Андрей. - Значит, можно трогаться.
Обещанного Донузлава на пути до Ак-Мечети князь не заметил. Видать, столь невелик ручей оказался, что даже небогатый крымский снег смог его замести. А раз так - то и вспоминать о нем ни к чему.
Город, на месте которого в далеком будущем вырастет полупромышленный, полукурортный Симферополь, и сейчас удивлял размерами, вольготно раскинувшись в долине между невысокими, но все же горными хребтами. Однако ставка калгисултана, ханского «министра обороны», отчего-то отселенного из столицы, Андрея не интересовала. Крепости в городе не имелось. Если армия сможет сюда дойти - уличные бои уже ничего не изменят. Полюбовавшись с окраины белоснежными минаретами мечети Кебир-Джами, он перекатился по крепкому льду, повернул по заметно сузившемуся шляху к Бахчисараю. Впереди поднимались горы, вокруг смеркалось, а путникам оставалось еще не меньше дня пути. Когда тракт нацелился на подъем, прижимаясь к серым отвесным скалам, опушенным понизу заиндевевшими кустами, Андрей натянул поводья:
– Тормози, Никита. Как бы среди скал в темноте не застрять. Сворачивай вон в прогалину, будем лагерь разбивать. Там ветра не будет, отдохнем спокойно.
– Слушаю, княже… - Сани заползли в расселину между скалами. Снега тут оказалось почти по пояс, накопился в тихом месте. Но расчистить и утоптать место для лагеря труда не составляло.
Пока холопы работали, Зверев отошел к дороге, поднял голову, наблюдая, как в небесах одна за другой зажигаются звезды. На дороге послышался топот. Широкой походной рысью мимо промчались трое татар, четвертый же вдруг натянул поводья:
46 
