Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
47 
– Почему не кланяешься, раб?!
В воздухе мелькнула плеть - сверху вниз, как сабельный клинок. Андрей, не ожидавший от проезжих путников нападения, еще и подумать ничего не успел, но привыкшее к походам и сечам тело уже скользнуло к самому седлу, правая рука перехватила запястье противника, резко рванула, не давая остановиться замаху, и тут же метнулась навстречу, врезавшись в горло падающему из седла врагу. Тело тяжело бухнулось к ногам князя.
– Бей гяуров!!!
Зверев нырнул коню под брюхо, уходя от налетающего всадника, выскочил с другой стороны, стукнувшись головой о колчан, выхватил косарь. С этой стороны на него тоже скакал татарин, уже занося саблю - но Андрей успел ударить его лошать острием ножа в нос, заставляя вскинуться, нырнул обратно под брюхо.
– Ах ты погань! - Татарин с этой стороны натянул поводья, поворачивая к нему, схватился за саблю. Князь шарахнулся назад. Здесь крымчак справился со скакуном, роняющим с морды кровавые капли, но заметить врага не успел - и Андрей с замаха вогнал косарь в круп его лошади. До всадника он, увы, не доставал. Несчастное животное рвануло с места в карьер, к разворачивающимся всадникам. И, как назло, унося в своем теле его оружие.
– Сюда иди, раб! - потребовал татарин по ту сторону коня. - Все равно не уйдешь!
Объезжать препятствие он не торопился. Видать, опасался, что князь опять нырнет под брюхо. Татарский колчан поблескивал гладким боком прямо перед глазами. Андрей ударом сбил с него крышку, дернул лук, сразу несколько стрел.
– Не смей! - взревел татарин, отпуская поводья и пиная скакуна пятками.
Князь сунул пять стрел в зубы, одну оставил в правой руке, подбросил лук и левой поймал его за кибить. Крымчак как раз поворачивался перед мордой оставшегося без владельца коня. Зверев наложил стрелу в тот миг, когда татарин уже вскинул саблю. А когда тот уже начал опускать клинок - рывком натянул тетиву до самого уха и разжал пальцы. Враг откинулся на спину: стрела вошла в грудь почти до оперенья. Андрей зашипел от боли, отступил в сторону, пропуская летящую галопом лошадь, натянул лук снова, еще и еще. Скачущие к нему татары увидели опасность - но отвернуть уже не смогли. Да и куда денешься от лучника на открытой дороге? Широкие охотничьи наконечники пробивали бездоспешных крымчаков почти насквозь, и только одному из них понадобилось две стрелы, чтобы отправиться в сад прекрасных гурий.
– Что случилось, княже?! - наконец примчались на помощь холопы.
– Понятия не имею!!! - выкрикнул, морщась от боли князь, выронил лук. - Чего застыли, коней ловите! Скорее! И трупы за сани утащите. Не дай бог на шляхе еще кто покажется.
– Ты ранен, князь?! - попытался подойти Мефодий, но Зверев только рявкнул:
– Выполнять!!!
Пригнувшись, Андрей отступил с места стычки, сунул руки в снег, едва не закричав в голос, осмотрел. На левой руке тетива обрубила край рукава и в трех местах пробила до крови не защищенную браслетом кожу. На пальце же тетива прорезала плоть до кости.
– Вот проклятие! Говорила же Полина: не аскетствуй, носи, носи перстни, кольца и браслеты. Так ведь нет, хотел доблестью гордиться. Вот и доскромничался…
Холопы по одному отволокли трупы за сани, в самую глубину расселины. Привели лошадей. Начерпали полные полы тегиляев снега, густо присыпали и затоптали кровавые пятна. Убедившись, что на дороге не осталось следов схватки, Андрей позвал Никиту:
– Мох в припасах поищи и тряпицу чистую. Дырки мне замотай, - выставил руки Зверев. - Сколько их там оказалось?
– Шестеро. Разве ты не видел?
– Считать было некогда. Ты скоро?
– Бегу, княже, бегу! - Холоп затянул узел вещмешка, с березовым туеском поспешил к господину.
– Татары знатные были?
– Вроде как и нет… - Открыв коробочку, Никита оторвал пучок серого сухого мха, прижал к пальцу, быстро обмотал сатиновой лентой. - Одежда не дорога, перстней нет совсем. Я не видел. На охоту, видать, катались. Трех зайцев с седла одного Мефодий снял. Ныне будем с ужином. А как возвертались - сами, что зайцы… Готово!
– Спасибо, - кивнул Андрей.
– И чего теперь делать с нехристями, князь?
– А чего? Разденьте догола, отволоките от дороги подальше, дабы на глаза никому не попались, и бросьте. Ну, снегом присыпьте.
– Не по-христиански как-то.
– Не христиане и есть, - резонно возразил Мефодий, подойдя ближе. - Они с невольниками нашими эва что творят! Воронью кидают. Пусть и сами так же лежат. Княже, глянь, чего мы в сумке у одного нашли…
47 
