Последние отзывы

  42  

Подруга покачала головой:

– Нет. Мне надо ехать… на опознание. А я… я боюсь. Боюсь, понимаешь? – Конни все раскачивалась и шмыгала.

Мэрилин протянула ей чашку, и та сделала глоток, едва не расплескав чай.

В комнату зашли Шон и Билли. Внезапно Мэрилин осознала, что отныне Шон – единственный сын ее друзей. Как бы ни старались Конни с Майком спасти Кевина, он лишь делал вид, что живет жизнью простого обывателя, а на самом деле всегда балансировал на краю пропасти. Ни забота, ни строгие правила, ни родительская любовь – ничто не могло заставить его быть таким, как все.

Шон выглядел жалким и несчастным ребенком. Билли гладил его по плечу, но был не в силах утешить. Кевин всегда оставался для младшего брата героем, по какой бы кривой дорожке ни ходил герой. Кто знал, что эта кривая дорожка приведет Кевина к гибели? Его вытаскивали за шкирку из неприятностей, но он тут же нырял в них с головой, словно только так и умел жить. Даже страшно представить, как быстро жизнь неплохого парня с горячей головой и способностью находить неприятности может оборваться в темной подворотне.

Внезапно Майк поднялся и принялся ходить по комнате. Обе женщины и двое подростков следили за ним с немым вопросом в глазах.

– Если хотите, – не выдержала этого метания Мэрилин, – Джек может поехать в морг на опознание с вами.

Майк повернулся к ней всем телом. У него был болезненный взгляд, похожий на взгляд побитой собаки, и казалось, горе струилось из глаз, заполняя комнату.

– Нет. Не нужно, – негромко пробормотал Майк.

Шон шагнул к отцу.

– Я могу поехать с тобой, – сказал он. По тому, как клацнули его зубы и затряслись плечи, было видно, что собственное предложение пугало его до смерти. Однако он понимал, что в отличие от матери природа наградила его более крепкими нервами, поскольку он мужчина и отныне старший сын в семье. – Я поеду на опознание.

Услышав это жуткое слово, Конни, лежавшая на кровати, тихо застонала.

– Я точно не смогу поехать. Это убьет меня! Убьет!

Майк молча кивнул, взял с тумбочки ключи от машины и вместе с Шоном вышел из спальни.

Мэрилин смотрела на подругу, не зная, как ее утешить.

– Может, поедем к нам до их возвращения из… – Она не смогла произнести «морг», поэтому не договорила. – Поможешь мне с близняшками.

Конни послушно кивнула и встала, двигаясь так, словно внезапно превратилась в робота с плохо смазанными шарнирами. Она позволила вывести себя из спальни, спустилась по лестнице. Споткнувшись на пороге дома, Конни зацепилась рукавом кофточки за ручку двери и чуть не разорвала ткань, но даже не заметила этого. Мэрилин могла бы радоваться, что подруга не бьется в истерике, но она опасалась, что для настоящей истерики просто еще не настало время.

Они подошли к машине. Мэрилин помогла Конни сесть на переднее сиденье, устроилась позади Билли и велела ему трогаться.

Едва добравшись до дома, Мэрилин услышала детский плач. Причем плакали сразу двое. Не успела она выскочить из машины, как из дверей вышел Джек. Он держал в каждой руке по младенцу, лицо было растерянным. Близняшки орали в два голоса, мордашки были красными от напряжения.

– Они плачут с той самой минуты, как ты уехала. Они… – Джек осекся, увидев бледное лицо Конни.

Мэрилин лишь на секунду задержалась рядом с мужем и тотчас поспешила в дом, потому что случилось непредвиденное: в ответ на детский плач у нее пришло молоко, и футболка спереди почти мгновенно стала мокрой.

Билли скрылся в своей комнате и начал звонить друзьям. Конни, словно зачарованная, медленно поднялась по лестнице за подругой и зашла к ней в ванную. Там она присела на краешек биде и стала с отсутствующим видом наблюдать за тем, как Мэрилин переодевается.

Как хорошо, думала Мэрилин, что ее младший все еще гостил у соседей! Не стоило ему возвращаться в этот хаос так скоро. Мало было забот с малышками, теперь еще следовало позаботиться о несчастной Конни.

Потом Мэрилин устроилась на кровати и протянула руки к Джеку, ожидая, когда он подаст ей малышек. Конни села в кресло-качалку и, не мигая, смотрела на то, как она отстегивает клапаны на бюстгальтере для кормящих мам. Стоило приложить девочек к груди, как требовательный рев сменился чмоканьем. Джек прикрыл дверь в спальню на случай появления Билли.

Конни, не отрываясь, смотрела на Мэрилин. Из глаз ее катились слезы. Она все еще помнила, как кормила грудью маленького Кевина. Помнила так отчетливо, словно не прошло двадцати пяти лет с его рождения. Мэрилин кивнула ей приглашающе, и Конни послушно перебралась на постель и села рядом, глядя на крошек в ее руках. Через пару минут она протянула руку и осторожно погладила головку Дафны. В том, какие нежные у девочки волосики и какая шелковистая кожа на ушках, было что-то волшебное и успокаивающее. Конни поглаживала малютку по голове до тех пор, пока та не наелась и не откинулась назад, смежив веки.

  42