90 
Знакомый ужасный нож вонзился ей в голову. Бланш закричала. Все тот же тощий человек‑чудовище возвышался над ней, огромный, как башня, и держал в руке что‑то способное убить — черное, металлическое, с зубьями. Его глаза пылали ненавистью. Он протянул руку, чтобы схватить Бланш.
У нее перехватило дыхание от ужаса. Потом она увидела за чудовищем и вокруг него сто расплывчатых теней — сто таких же людей, как он. Они размахивали руками и вопили, в их голосах звучали бешеный гнев и ненависть. В их руках были пики и ножи. Где‑то рядом раздалось громкое ржание. Бланш повернулась и увидела лошадь. Упряжь, которая связывала животное с каретой, была перерезана, лошадь лежала на земле, ее ноги дергались в воздухе, и толпа била ее. Потекла кровь.
Бланш закрыла уши ладонями и заплакала. Этого нет на самом деле, это воспоминание! Она не знала, сколько времени она боролась, заставляя себя верить в это, но потом оказалось, что она борется с людьми, звуками, запахами и страхом. Земля теперь кружилась под ее ногами с бешеной скоростью. Потемнело, и Бланш очень обрадовалась этому. Ей сейчас хотелось только одного — темноты. Она хотел все забыть.
Земля перестала вращаться, тени побледнели и отступили от Бланш. Девушка поняла, что лежит неподвижно, а толпа исчезла. Но теперь воспоминание прочно отпечаталось в ее уме — всего одна кровавая картина. Больше невозможно было сомневаться — она действительно вспоминает события того ужасного дня. Она моргнула и посмотрела вверх. Небо было серым и мрачным, словно предвещало беду. Бланш поняла, что начался дождь, и заметила, что ее одежда начала намокать.
— Миледи, что с вами?
Бланш увидела чьи‑то темные глаза и поняла, что над ней стоит Анна и пристально смотрит на нее.
Бланш села. Много ли увидела Анна? — думала она в смятении и испуге. Сколько времени Анна пробыла здесь, наблюдая за ней, пока она заново переживала прошлое?
Переживала, потому что воспоминание стало реальностью. Она думала, что ее действительно окружает толпа разъяренных мужчин. Нет! Она находилась в толпе разъяренных мужчин. Она видела, как забивали насмерть несчастную лошадь, как та лежала на земле и била ногами в нескольких дюймах от нее. Она слышала, как те мужчины кричали на нее и на всех.
Но все это было не на самом деле, напомнила себе Бланш. Это было только ее воспоминание. Теперь она знала, что отец солгал ей про тот день. Она догадалась, почему он так сделал, и простила его за это. Но она не должна больше ничего вспоминать. И не должна позволять, чтобы ей казалось, что она снова ребенок и затерялась среди этой толпы.
— Позвать сэра Рекса? — спросила Анна.
Бланш проглотила комок в горле. Ей было плохо, и ее одежда уже сильно промокла. Но такой же мокрой была и Анна. Горничная не сводила с нее глаз. Их взгляд был пристальным и недобрым. Бланш взглянула в эти глаза. Прочесть в них мысли горничной не было никакой возможности, но Анна из всех ее бед была самой меньшей.
Бланш была очень испугана. Она боялась не только того, что ее память могла рассказать ей про мятеж. Вспомнить забытый день — одно, а поверить, будто ты на самом деле находишься в прошлом, — совсем другое. Неужели она сходит с ума?
— Миледи, вы слышите меня? Я должна позвать к вам сэра Рекса?
— Нет! — Бланш не хотела, чтобы сэр Рекс увидел ее в таком состоянии.
Как это могло случиться сейчас? Почему это случилось именно сейчас?
Бланш снова взглянула на Анну. Горничная стояла неподвижно и смотрела на нее. Лицо Анны ничего не выражало, но Бланш почувствовала, что горничная довольна. С этой секунды она была уверена, что Анна не любит ее и хочет увидеть, как она упадет с высоты своего положения. А теперь Анна знает больше, чем ей следовало знать.
— Тогда я, может быть, позову вашу горничную? — спросила Анна.
— Нет. Помоги мне встать, — сурово ответила Бланш, приподнялась и взяла Анну за руку. Но, даже твердо стоя на земле, она чувствовала себя так, словно стояла на скользком опасном склоне.
Она выходит замуж и, возможно, влюблена в своего будущего мужа. Ее ждет чудесное будущее. Ей не нужны эти воспоминания! Она должна избавиться от них. И никогда не должна позволять себе чувствовать себя так, словно этот давно прошедший бунт происходит сейчас и она находится в его центре.
— Позвольте, я помогу вам войти, — сказала Анна, и ее глаза блеснули, когда она добавила: — Пока его светлость не увидел вас в таком состоянии.
90 
